Петр Гицелов: "Сдавал ли "Рубин" игры? Я об этом не думал"

• Эта статья в архиве

Об игре за "Рубин", Бердыеве, дисциплине

– Как вы оказались в «Буденсе»?



– В «Эстере» был хороший тренер – Евгений Кузнецов, который играл за «Спартак». Он доверял молодежи, смотрел на перспективу. Но руководству не хватило терпения, его убрали, мы вылетели из высшей лиги. В этот момент поступило предложение из «Буденса» – так я переехал с самого юга страны на север.



– И через три сезона оказались в «Рубине».



– Я хорошо заиграл в «Буденсе», стал капитаном, меня признали лучшим игроком Севера. Но в итоге мы не удержались во втором дивизионе, и захотелось что-то изменить. Появилось предложение из высшей лиги, но тренер этой команды умер от рака. Тогда отец позвонил Бердыеву и договорился, чтобы меня просмотрели. Я прилетел в Казань на десять дней, Курбан во мне что-то увидел, и мы подписали контракт.



– Сильно выиграли в деньгах?



– Да, я остался доволен. Но сумму называть не хочу.



– Дисциплину Бердыева сразу почувствовали?



– Мне она нравилась. У Курбана правильно выстроен тренировочный процесс, каждый занимается своим делом, правила одни для всех. Неважно, звезда ты или молодой. За все время вспоминаю только один странный случай – когда помощник Бердыева, тренер Мацюра, некорректно себя повел. Схватил бразильца Жаилсона, тот ответил: «Руку от меня убери». Случился небольшой конфликт, и после этого легионера в команде уже не видели. Наверное, это был урок всем. С другой стороны, футболиста можно и не хватать как мальчика, он ведь взрослый человек.



– Роман Широков однажды сказал, что бог Бердыева – Бенджамин Франклин со 100-долларовой купюры.



– Что он имел в виду? Что Курбан трансферы проворачивает? Если честно, я в эти дела никогда не лез и ничего не знал. Я приехал просто играть в футбол, расти на тренировках, и никакие трансферы меня не касались. Об этом мог услышать только от русских, а с ними я сильно не общался. У меня была своя компания – Нобоа, Сибайя, Кабзе, Карадениз. Хотя с Гёкденизом сложно: он сам по себе, не знал ни русского, ни английского. Но я благодарен ему: перед моей арендой в «Ростов» он предлагал мне уйти в высшую лигу Турции, хотел помочь. Было видно, что он порядочный человек.



– Почему вы не общались с русскими?



– Из-за менталитета. Я ведь уехал из России маленьким, большую часть жизни прожил в Европе. Поэтому тянулся к таким же людям, как я. Для меня поездка в Казань была чем-то новым, плюс язык подзабыл. Легче оказалось с иностранцами.



– По одной из версий, в 2008-м «Рубин» собирал очки, которые раздавал за год до этого. Вы играли в сезоне-2007. Что-то замечали?



– Что сдаем игры? Я был молод и не думал об этом. Если сейчас посмотреть, то все могло произойти. Но я не хочу даже мысли такой допускать, потому что помню, как мы работали и старались, чтобы получить очки. Курбан верил в молодых футболистов – в Рязанцева, Баляйкина, Нобоа, меня. Да, мне было 23, но я ощущал себя молодым. Поэтому не верю, что что-то было нечестно.



– Почему вы не закрепились в команде?



– Во-первых, из-за травм. Вроде ничего серьезного, но на восстановление уходит время. Например, проблемы с пахом – это минимум две-три недели. Но в состав ты возвращаешься растренированным, значит надо еще полмесяца, чтобы набрать форму. Если такое произошло два раза, считай, уже два-три месяца ты потерял.



– Вторая причина?



– Бердыев говорил: «Ты быстрый, техничный, видишь поле, только надо с головой поработать». Он оказался прав. Например, перед сезоном-2008 я провел все матчи на сборах в основе. Потом тренеру что-то не понравилось, он поменял полсостава, и чемпионат я начал даже не на лавке, а на трибуне.



Сейчас бы я молча продолжал работать, и все было бы нормально. Тогда эта ситуация оказалась шоком, со мной ведь никто не говорил, я ничего не понял. Бердыев, наверное, хотел посмотреть, сломаюсь я или нет. А у меня исчезало желание: делал на тренировке свое и ехал домой. Надо было прийти, поговорить, но я гордый, закрылся в себе, потому что не чувствовал доверия. И попросился в аренду.