Все чаще пишут, что клубы покупают часть прав на игроков. Что это значит?

«Коринтианс» переуступит 50% экономических прав на Педро «Зениту».

Клуб по-прежнему сохранит за собой 30% прав», – сообщил в конце июня официальный сайт бразильцев.

«Динамо» и «Болонья» достигли договоренности, что итальянский клуб приобретает 50% прав на Николу Моро», – отозвался в июле сайт «Динамо».

«Васко да Гама» сделала предложение ЦСКА о покупке 50% прав на Карраскаля», – цитировал на днях Sports.ru иностранный источник.

А как вообще можно купить часть прав? Объясняем.

Раньше игроками владели все подряд (даже офшорная компания друга Бориса Березовского), но с 2015 года собственник может быть только один – действующий клуб

Много лет правами на футболистов владел кто угодно – клуб, агент, инвестиционный фонд, нефтяная компания. Третьи стороны этим активно пользовались. В разное время они владели частью или всеми правами на Луиса Фабиано, Рамиреса, Альваро Негредо, Элиакима Мангаля, Фалькао, Хавьера Маскерано и других игроков.

***

В 2015-м ФИФА запретила третьей стороне владеть правами на игроков и влиять на трансферную политику клубов. В регламенте по статусу и переходам отдельно прописали, что в случае трансфера третья сторона не может получать выгоду (статья 18ter).

Под понятие третьей стороны не попали:

•‎ клубы, в которых футболист играл до 23 лет (им положена компенсация по механизму солидарности);

•‎ прошлый клуб футболиста, если при трансфере он вписал в договор получение процента от перепродажи.

В 2019-м ФИФА обновила правила. После апдейта третьей стороной не считается и сам игрок.

Теперь все просто: % прав = % с перепродажи. Формулировку про «часть прав» используют в Латинской Америке, а журналисты в Европе зачем-то переводят ее дословно

Выше мы зафиксировали: с 2015 года третьей стороне запретили владеть футболистами, а заработать на трансфере может только бывший клуб или игрок, если они договорились о проценте с перепродажи.

Так почему «Коринтианс», «Динамо» и многие медиа говорят про «покупку части прав»?

Дело – в терминах ФИФА, которая различает два типа прав и одним из них обозначает тот самый процент от перепродажи.

«Такой субъект экосистемы как футболист может быть условно поделен на две части: 1. право играть за определенный клуб (федеративные права), 2. экономические отношения, возникающие по поводу перехода из одного клуба в другой (экономические права). И если федеративные права не могут принадлежать нескольким клубам и переходят вместе с его трансфером, то по экономическим все еще допускается вариант принадлежности бывшему и нынешнему клубам одновременно», – объясняет Sports.ru партнер юридической компании SILA Lawyers Михаил Прокопец.

По его словам, «покупка части прав» = когда купили все федеративные права на игрока, но оставили за продающим клубом часть экономических. Проще говоря, процент с перепродажи.

Важный нюанс: получить этот процент (то есть иметь часть экономических прав) может только последний клуб футболиста. Это отличает ситуацию от той, что была до 2015 года, когда правами могли владеть несколько клубов; клуб, в котором футболист никогда не играл; сторонняя компания. Им разрешалось в том числе влиять на трансфер – например, они законно запрещали переход в какой-либо клуб или лоббировали интересы дружественного себе клуба.

Сейчас подобное невозможно: за невмешательством в трансферы следит ФИФА. Правда, даже между двумя клубами бывают ситуации, противоречащие регламенту.

ФИФА собрала более 40 реальных кейсов нарушения регламента. Вот один из них: «Манчестер Сити» продал игрока в «Реал» (похоже, речь про Браима Диаса) и договорился о получении 15% от перепродажи – не от всей, а от разницы между текущим и будущим трансфером. Правда, если бы игрок переходил в клуб из графства Большой Манчестер (жирный намек на «МЮ»), «Реал» платил бы «Ман Сити» не 15%, а уже 40%.

ФИФА посчитала это нарушением. По мнению организации, такой пункт ограничивает свободу «Реала» и давит на его трансферную политику, потому что при получении двух одинаковых предложений Мадрид выберет покупателя не из Манчестера.

Другой пример – ЦСКА, который отдал Такуму Насимуру в аренду японскому «Вегалта Сэндай» и вписал в соглашение пункт, по которому Насимура должен провести на поле не менее 50% матчей. Если условие не соблюдается, «Вегалта» обязан выплатить компенсацию – 100 тысяч евро.

Логика ФИФА: подобное условие ограничивает японский клуб в управлении командой, что противоречит регламенту.

Даже на примере двух кейсов заметно, что ФИФА максимально ограждает клубы от внешнего воздействия. Вот почему солидная формулировка «экономические права» не означает ничто иное, кроме как получение процента от перепродажи.

«В 2023 году нужно читать только так. Если говорят, что «Зенит» купил 50% Педро, то он купил все права на Педро. Но при перепродаже получит только половину суммы, другая часть уйдет «Коринтиансу», – подтверждает Прокопец.

Он подчеркивает, никаких других трактовок не бывает, а клубы и медиа используют слишком официальную формулировку из-за особенностей футбольного сленга в разных странах. В Европе принято говорить про «процент от перепродажи», в Латинской Америке по привычке употребляют «часть прав».

«Все как с фиксированной суммой выкупа: испано- и португалоговорящих странах говорят «клаусула», а во всех остальных – «buy-out». Сейчас на российском рынке много латиноамериканцев, все читают их новости и дословно переводят», – говорит Прокопец.

***


Согласовано с модератором.