Александр Павленко: "Молодым футболистам нужно больше мечтать"

• Эта статья в архиве

Полузащитник «Урала» — о карьере в «Спартаке» и других российских командах, а также своих дальнейших перспективах

В первом десятилетии 2000-х годов Александр Павленко считался одним из самых перспективных футболистов России. В 16 лет полузащитник стал чемпионом страны с московским «Спартаком», дебютировал в Лиге чемпионов на «Энфилде» и уже стучался в двери национальной команды. Тогда еще мало кто знал про Месси, поэтому Павленко называли новым Титовым. Но, как и большинству отечественных игроков, Александру что-то помешало. В 2010 году он покинул красно-белых, перебравшись в «Терек», а затем перешел в «Крылья Советов». Но ни в одной команде реализовать свой потенциал полузащитнику не удалось. Затем последовали два года в первом дивизионе и выступления за «Тосно», «Луч-Энергию» и «Шинник». В 2016 году Александр Павленко неожиданно вернулся в премьер-лигу, перейдя в екатеринбургский «Урал». В эксклюзивном интервью 32-летний футболист рассказал о вехах своей насыщенной карьеры, объяснил, почему редко играет за свой нынешний клуб, а также оценил перспективы своего одноклубника Владимира Ильина, впервые получившего вызов в сборную России.



— Редко футболист дает интервью в день матча. Многие даже за день до игры отказываются, чтобы не сбивать настрой. Для вас игровой день — обыденный?



— Просто знал, что с «Локомотивом» не буду играть с первых минут. Я только восстановился после травмы, и для меня дать интервью в день игры — не проблема. Это всё идет от «совка»: не смотреть телевизор, ложиться спать в 23:00, не общаться с друзьями в день игры. Сейчас подход больше европейский, есть раскрепощенность и самоконтроль, который позволяет футболисту готовиться к игре, как он считает нужным.



— Вы застали тот тотальный контроль?



— Конечно. Когда я играл за «Спартак», телевизоры забирали из номеров на базе в Тарасовке, нельзя было музыку слушать в автобусе, когда ехали на матч.



— Пытались обходить запреты?



— Телевизор не посмотреть один день — ничего страшного. Музыку я могу слушать, а могу не слушать, для меня это непринципиально. А вот для ребят, которые всегда слушали, это было дикостью, поэтому случались небольшие бунты, но ничего серьезного. Всё было однодневно, потом забывались все эти правила.



— Как вам удобнее всего готовиться к игре?



— Если бы я играл, в день игры интервью бы не дал. Отдыхал бы больше, прогулялся, а после обеда находился бы в номере, общение ограничил бы до минимума.



— Почему вы сейчас редко играете?



— В большинстве случаев это решение тренера. С позиции футболиста я сказать не могу. Тренер — главный, и он решает. Если он предпочитает других футболистов, это его видение. Один человек может видеть одну картинку, другой — другую. В этом нет ничего удивительного. Я с пониманием к этому отношусь.



— В таких ситуациях всегда есть два пути: либо попытаться доказать тренеру свою состоятельность в команде, либо попробовать перейти в другой клуб...



— Я это и делаю. Но если нет игровой практики, как я перейду в другую команду? Есть варианты, но это должно подкрепляться игрой. Я делаю всё, что должен делать на футбольном поле, но сейчас это чаще происходит на тренировке. Игровая практика очень важна для любого футболиста.



— Смотрели жеребьевку «Спартака» в Лиге чемпионов?



— Не смотрел, так как мы в это время ехали из аэропорта в гостиницу, но знаю, кто достался нашим командам. Мне нравится реакция бывалых игроков и руководителей ЦСКА и «Спартака». Они никаких особых эмоций не показывают по поводу своих групп, сильные попались соперники или нет, потому что игра в Лиге чемпионов — всегда топ-уровень, здесь нельзя предсказать: «С этими три очка возьмем, с этими вничью сыграем». Я тоже очень спокойно отнесся к жеребьевке и командам, которые попали в группу к «Спартаку».



— Одним из соперников «Спартака» стал «Ливерпуль». В 2002 году вы в составе красно-белых были дважды биты англичанами в Лиге чемпионов с общим счетом 8:1...



— Тогда у нас строилась команда, была смена поколений. Я дебютировал в Лиге чемпионов в той игре, когда со счетом 0:5 проиграли на «Энфилде». Но тогда и «Ливерпуль» был очень хорош, мы были на немного разных уровнях. 15 лет прошло, теперь это уже совсем другая история...



— Какие эмоции испытали, играя на «Энфилде»?



— Перед тренировкой за день до игры в Лиге чемпионов проходит пресс-конференция, и я на нее попал. Олег Романцев, Александр Данишевский и я тогда отправились общаться с прессой. Понимал, что раз меня позвали на это мероприятие, значит, могу сыграть. В итоге так и вышло. Всех подробностей не помню, но все-таки это был один из запоминающихся матчей в карьере: дебют, «Энфилд»... Всё было очень интересно и приятно, кроме, конечно, результата.



— Тот «Ливерпуль» был действительно настолько хорош?



— Конечно. Там играли Эмиль Хески, Майкл Оуэн, Самми Хююпя, а Иржи Дудек защищал ворота. У них был очень сильный состав. В 2001 году они вышли из группы, но не помню, до какой стадии дошли в плей-офф, а уже в 2003 году выиграли Лигу чемпионов. Стивен Джеррард тогда тоже играл. Очень и очень серьезная команда. Они действительно не дали нам ни единого шанса.



— В том матче случился разгром — 5:0, а футболисты «Спартака» всё равно менялись майками с игроками «Ливерпуля». Это не казалось странным? Ведь команду, можно сказать, унизили.



— При любом счете можно меняться футболками, я не вижу ничего плохого в этом.



— Вы поменялись с кем-то?



— Я не помню. Вроде нет, потому что был очень расстроен, да и никогда не гонялся ни за кем, чтобы поменяться майками. Помню, в том розыгрыше ЛЧ я с кем-то из «Базеля» поменялся в домашнем матче и с Кили Гонсалесом из «Валенсии».



— Почему именно Гонсалесом?



— Он на фланге со мной играл, поэтому я после игры сразу подошел именно к нему.



— Игра с «Ливерпулем» в Москве больше запомнилась?



— Конечно.



— Дома «Спартак» проиграл 1:3, но вам удалось отдать голевой пас.



— Да, и играли хорошо. Не хватило опыта, чтобы хотя бы удержать положительный результат.



— В моменте с вашим голевым пасом, когда мяч к вам попал, не было мысли самому пробить по воротам?



— Возможности не было обыгрывать защитников. К тому же я вовремя увидел открытого Данишевского и отдал ему передачу. У меня всегда настрой такой, что для меня не проблема отдать хороший пас партнеру для гола, пожертвовав при этом возможностью самому отличиться. Там был такой момент, что нужно было отдавать передачу — обыгрывать было тяжело. Я паузу сделал и стянул двух защитников на себя. Центр оказался свободным, и я отдал пас.



— Что тренер сказал после того матча?



— После гостевой игры Романцев в аэропорту ко мне подошел и сказал: «Не расстраивайся». Поддержал меня. А что сказал после домашнего матча, уже не помню.



— В 2001 году вы оказались в молодежной команде «Лозанны». Как случилось, что вы переехали в Швейцарию?



— Появилась возможность поехать, и я ею воспользовался. Наша команда «Академика» изначально создавалась, чтобы ребят готовить и потом отправлять в другие клубы России и Европы. У меня нарисовался вариант с «Лозанной». Я поехал на просмотр, понравился тренерам и остался там.



— Это было самое начало 2000-х. Вас что-то удивило в бытовом плане в Швейцарии?



— Конечно. Я, кстати, с тех пор не бывал там, но мой друг Женя Луценко (футболист «Динамо». ) говорит, что там ничего не изменилось: так же спокойно, красиво, размеренно. Меня, конечно, впечатлило всё это тогда. Женева, Лозанна, на все выезды ездили на автобусе. Неимоверная красота, пейзажи. Идеальные питание, проживание, стадионы. Поля тогда уже были травяные, еще и экипировка отличная. Огромное удовольствие получал.



— Сейчас сумасшедшая глобализация: всё, что есть за границей, уже есть и в России. А тогда друзья или родственники просили что-то привезти из-за рубежа?



— Не припомню. Когда я ехал домой, покупал шоколад для мамы, какие-то простые подарки. Я ехал через Москву, везти что-либо было тяжело. Музыкальные диски привозил. Тогда вышел альбом Dr. Dre Still D.R.E. У меня был CD-плеер, и я ходил в музыкальный магазин. Был хороший выбор качественных лицензионных дисков. Они стоили 25–50 франков — в то время серьезные деньги.



— Ваша зарплата тогда не особо позволяла баловать себя?



— Мой оклад составлял 700 франков в месяц. Франк был немногим меньше доллара — это было нормально. Тем более что питание у меня было. А одеться, купить джинсы, футболки, шоколадки, зайти в супермаркет — хватало вполне.



— Вы говорили, что первое время было сложно адаптироваться, потому что французского не знали, а потом начали его учить...



— Я не знал французского — только английский на школьном уровне. У меня был французского-английский словарь. Переводил слова сначала с французского на английский, а потом уже с английского на русский. Преподаватель говорил только на английском и французском, приходилось так общаться. Это помогло: трех месяцев мне хватило, чтобы начать нормально разговаривать. До сих пор помню язык. Когда приезжают франкоговорящие футболисты, они очень хорошо отзываются о моем знании французского языка.



— Когда вам еще пригодился французский язык?



— Надеюсь, еще понадобится в будущем.



— Какие есть перспективы?



— Зачем рассказывать — как будет, так и будет. Посмотрим. Знание языка очень важно в наше время. Буду еще учить, потому что нужно знать идеально. Испанский можно учить, потому что на нем многие разговаривают. Английский, французский, испанский — замечательно. Немецкий не нужен, потому что у меня жена по-немецки говорит.



— Вы в Швейцарии успели пересечься с Александром Пановым, который в 2001 году играл за основу «Лозанны»?



— Я с ним там и познакомился. Он веселый. Всегда шутил, даже на тренировках. Мы приходили смотреть, когда основной состав тренировался. Панов был такой расслабленный, вальяжный. Общались, но редко, потому что возраст был разный. Иногда в ресторанах вместе обедали.



— Он в Швейцарию приехал в качестве звезды?



— Да, после «Сент-Этьена» было такое.



— Как к нему относились окружающие?



— Хорошо, но подробнее не могу рассказать. 15-летние игроки и футболисты основного состава — это разные люди. Панов там восстанавливался, у него были какие-то проблемы со здоровьем, поэтому он долго не играл, насколько я помню.



— В одном из интервью вы говорили, что встречались с Валерием Карпиным, когда он уже работал в руководстве «Спартака», в ночных клубах и если бы знали, что дальше будет, то сразу бы оттуда убегали. Вы действительно думаете, что он специально ходил смотреть, кто из игроков посещает ночные клубы?



— Валерий Георгиевич и сам не старый. Думаю, что он тоже ходил, чтобы как-то развлечься. Мы все ходили по одним заведениям, которые были в моде. Не стоит удивляться, потому что он тоже человек.



— Думаете, у него было намерение убрать из состава всех тех, кто посещает такие заведения?



— Нельзя это связывать. Возможно, какой-то минус для него в этом был, но вряд ли он только на этом основывался.



— Когда вы в «Спартаке» начинали карьеру, застали Станислава Черчесова как игрока. Он потом был вашим тренером, сейчас — тренер сборной России. Черчесов уже тогда проявлял себя как наставник?



— Да, всё, что есть в его характере сейчас, было и в те годы. Он был требовательным и к себе, и к партнерам. Видны были профессионализм, уверенность, мастерство — всё, что он сейчас демонстрирует на тренерском поприще.



— Многие говорят, что Черчесов немного нарцисс. В пример приводят историю, как на одной из тренировок «Спартака» в ворота встал тренер вратарей Гинтарас Стауче, игроки стали пробивать пенальти и не могли забить. Черчесов сказал: «Представляете, он был вторым вратарем, а я первым».



— Была такая история. Это не самолюбование, а его взгляд. Он имеет право так говорить. Сколько он играл, становился чемпионом и в России, и в Австрии. Тренер сборной — это высший уровень. У Станислава Саламовича такой стиль. Для тех, кто работал с ним, это вполне нормально. Он такой есть — это Черчесов.



— Один из самых ярких этапов вашей карьеры был при нем в «Спартаке». Чем этот тренер запомнился больше всего вам по совместной работе?



— Всегда говорил, что надо даже на тренировках стараться забить гол, отдать голевую передачу. Отношение ответственное, дисциплина. В «Спартаке» Станислав Саламович только начинал тренерскую карьеру, а в «Тереке», в «Амкаре» и других командах у него уже был накопившийся опыт. Сейчас он дошел до уровня тренера сборной России.



— Вы были в расширенном составе сборной России перед чемпионатом Европы-2008. Когда получил травму Павел Погребняк, у тренера Гуса Хиддинка осталось два варианта: либо вы, либо Олег Иванов. Но Черчесов тогда попросил вас вернуться в расположение «Спартака»...



— Станислав Саламович сказал: «Сборная сборной. Но кто тебе зарплату платит, воспитывает? Команда. Поэтому возвращайся». И я уехал из расположения национальной команды.



— Не обидно? Ведь вы могли стать бронзовым призером Евро-2008?



— Нет, но минус в том, что, видимо, надо было самому принимать тогда решение. Я посчитал нужным сделать так, как сказало руководство. Это был не мой выбор. Наверное, надо было делать свой выбор... Гус говорил, что я могу остаться. Но я не сделал того, чего хотел.



— Говорят, при Хиддинке сборы национальной команды перед континентальным первенством были самыми полезными и продуктивными. Так ли это?



— Очень хорошо работали, трудолюбиво. Я не могу говорить о других сборных — меня там не было. Сам Гус не напрягал, всё было спокойно, понятно, что и для чего мы делаем. Очень хорошие нагрузки были. Я себя потом всегда хорошо чувствовал.



— Вы тем летом получили травму, когда вернулись в расположение «Спартака»...



— Ни с чем связать это не могу. Невезение...



— Не думаете, что это переломный момент, который помешал вам строить карьеру? Тогда карьера шла только вверх...



— Конечно. Я выбыл из-за травмы, потом сменилось руководство. Не было стабильной команды, стабильного тренера, который мог бы спокойно работать хотя бы года три, чтобы никто не менял по полкоманды за сезон. Приходит один тренер, ты привыкаешь к его требованиям. Через полгода приходит другой со своими требованиями. Он тоже притирается к команде. Каждый раз что-то терялось. То же самое было и с Черчесовым. Полгода работал, команда шла на лидирующих позициях (2-е место), затем проиграли ЦСКА — и всё. «Реал» тоже проигрывает «Барселоне» по 0:5, по 0:6, но тренера же сразу не убирают. У нас происходило иначе. Как будто так было принято делать. Я восстанавливался, приходил в себя, потом сменились руководители. Это внешние факторы. Возможно, были личные нюансы. Я выходил на пик формы, потом получил травму. Не могу всё свалить на внешние факторы, но они были. Понимаю, что не весь потенциал реализовал. Но у меня еще есть время. Я стал анализировать, готовлю себя правильно, отношусь к делу серьезно. Я люблю футбол, поэтому еще всё впереди.



— Говорят, что в наше время футболисты серьезнее относятся к личному времени, когда их не может контролировать тренер, — к диете, физической подготовке.



— Думаю, что это зависит от возраста. В молодости любишь погулять, а с возрастом это проходит. Но нынешние молодые футболисты профессиональнее относятся к делу, согласен. Даже я считаю себя молодым футболистом. У тех, кто играл в СССР и в 1990-е годы, другой менталитет.



— Олег Иванов, который также играл в «Спартаке», рассказывал, что самым жестким тренером в плане физподготовки в его карьере был Невио Скала. У вас нет таких воспоминаний?



— Мне нормально работалось при Скале, ничего особенного. Была определенная физическая нагрузка, но я не сказал бы, что это самый жесткий тренер в моей карьере. С Руудом Гуллитом в «Тереке» было тяжело.



— Почему?



— Он давал тренировки такие, что было ощущение, что он нас испытывал. Возможно, он со своим помощником хотел на нас провести какие-то эксперименты. Это шутка, конечно (смеётся).



— Говорят, Массимо Каррера в «Спартаке» дает очень большие нагрузки, как его учили в «Ювентусе». Может Гуллит тоже проповедовал в «Тереке» то, что он когда-то видел в «Челси»?



— Гуллит не говорил об этом. По поводу «Спартака» тоже не могу сказать, потому что меня там нет сейчас. Физическая подготовка должна быть всегда, потому что сейчас футбол атлетичный, все быстрые, физически одаренные. Нужно всё сочетать.



— Чем Гуллит запомнился?



— Расслабленный, спокойный.



— Как сочеталась его расслабленность с сумасшедшими нагрузками?



— Не знаю. Опыты проводил (смеется).



— После этого у него карьера совсем не задалась.



— Есть тренеры, которые занимаются саморазвитием, самообразованием, растут. Мне кажется, Рууда и так всё устраивало. Возможно, у него была задача заработать и потом отдыхать. Гуллита сейчас приглашают на все форумы FIFA, на все мероприятия. Он звезда. Думаю, он до сих пор себя ощущает звездой. Ему не очень было нужно это. А надо фанатеть, ты должен быть предан своему делу, а он был спокойный. Голландский такой подход. Менталитет европейский. Это лично мое мнение.



— Руководство «Терека» как на это реагировало?



— Они приглашали, наверное, громкое имя. Рууд Гуллит — это очень громкое имя. PR-ход, интерес зарубежной прессы. Не более того.



— Вы в «Тереке» работали со Станиславом Черчесовым. Почему не заладилось?



— Не знаю. Травм не было.



— Был определенный момент, когда вы даже за дубль там выступали в достаточно зрелом возрасте.



— На трансфер меня выставили. Я не нашел себе команды и остался в Грозном. Я уже даже забыл всё — это было давно.



— Не сложно было?



— Конечно, сложно. Но всё прошло.



— Вы родились на Украине. В интернете написано, что вы даже играли за юношескую сборную Украины...



— Это неправда, я никогда не играл за украинские сборные любых возрастов.



— То есть вас ни разу не вызывали в сборную Украины?



— Я приехал в Россию и получил российское гражданство. Никто обо мне не говорил, потому что никто просто не знал меня. Когда я получил русский паспорт, сказали, что буду играть за сборную России.



— К вам даже с предложением из украинской федерации футбола никогда не обращались?



— Меня не знал никто, а потом — зачем ко мне обращаться, если я уже получил русский паспорт?



— Но вы же не были заиграны за сборную России...



— Никто не обращался.



— У вас никогда не было желания играть за сборную Украины?



— Я принял решение, и оно было правильным, иначе сейчас считался бы легионером. Я живу в России уже столько лет и никогда не жалел о своем решении.



— Есть неосуществленный трансфер, о котором вы жалеете?



— Я не жалею ни о чем.



— Сейчас время слухов: только кто-то заиграл где-то, тут же его сватают в какой-то другой клуб...



— Хорошо работают СМИ.



— Вы думаете, это всё только пиар?



— Возможно.



— Полузащитника ЦСКА Александра Головина сватают то в «Боруссию», то в «Арсенал». Когда вы были молодым, вокруг вас ходили подобные слухи?



— О «Барселоне» говорили. Но это «инсайдерская информация». Когда за «Спартак» начинал играть в Лиге чемпионов в 17 лет, «Барселона» интересовалась.



— Откуда вы узнали об этом?



— Какие-то слухи. Нобель Арустамян писал (смеётся).



— Никто из представителей клуба не говорил, что скауты едут посмотреть на вас в деле?



— Раньше такого не было.



— Вам было интересно перейти в «Барселону»?



— Конечно, нет.



— Неужели не хотели поиграть в Европе?



— Я играл в лучшей команде России, поэтому не хотел никуда уходить.



— Как вы отреагировали на уход Чисамбы Лунгу из «Урала», ведь он был одним из лидеров клуба?



— Много провел в команде. Спокойный парень, хороший.



— Все удивлялись, что он так долго оставался в «Урале»...



— Отношения были хорошие с президентом у него, теплые.



— Турецкий клуб, в который Чисамба сейчас перешел, не сказать, что намного лучше «Урала»...



— Мне кажется, отыграет там и приедет обратно.



— Об этом какие-то разговоры были?



— Нет, мне так просто кажется.



— Вспоминаете финал Кубка России 2017 года, когда «Урал» проиграл «Локомотиву»? Для вас и вашей команды это был шанс попасть в еврокубки...



— Неприятно, конечно, но и такой опыт нужен. Для большинства это всё было в новинку: антураж, пресса, стадион, болельщики, само отношение. Для тех, кто не играл в Кубке, конечно, это давление. Опыт нужен, даже негативный.



— Изначально «Урал» называли фаворитом финала Кубка. Вы согласны?



— Фаворитом нельзя считать команду без опыта. «Локомотив» выиграл два года назад трофей — у них был опыт, поэтому они являлись фаворитами. Не знаю, почему фаворитом называли «Урал». Из-за того что «Локомотив» больше проигрывал по ходу сезона? Я могу привести другой пример. «Спартак» в 2003 году выиграл Кубок России, я тоже играл все игры, включая финал. Мы закончили чемпионат на 9-м месте тогда. Это говорит о том, что, если ты опытнее, у тебя всё складывается хорошо.



— Роман Павлюченко ушел из «Урала» в «Арарат», по сути, сделав выбор между премьер-лигой и вторым дивизионом. Вы удивились этому?



— Я удивился, что появилась такая команда. Это выбор Романа. Он год жил без семьи, наверное, поэтому и сделал выбор в пользу Москвы. Дети ходят в школу, родные и близкие всегда рядом.



— Вы такой вариант для себя не рассматриваете?



— Нет. У нас с Романом разные возрастные категории.



— Там есть многие помоложе, тот же Игорь Лебеденко...



— Он всё равно старше меня.



— Вам не интересен этот проект? Хочется играть на более высоком уровне?



— Конечно.



— Какие максимальные задачи вы перед собой ставите?



— Я не хочу говорить.



— Это связано с футболом?



— Обязательно. В ближайшее время только футбол.



— Громких заявлений не хотите делать?



— Не хочу. Это мое личное.



— Были удивлены, что в сборную России пригласили вашего одноклубника Владимира Ильина?



— Нет, мы понимали, что он этого достоин.



— Какие у него перспективы в национальной команде?



— Хорошие. Он талантливый и напористый парень.



— С кем из известных нападающих вы можете его сравнить?



— Он форвард таранного типа. У него стиль, который популярен во многих командах — чтобы на острие атаки был быстрый мощный нападающий.



— Вы помните момент, когда Россию выбрали страной — хозяйкой чемпионата мира 2018 года? У вас наверняка в голове прокрутилась мысль: «Хочу сыграть на домашнем чемпионате мира».



— Честно говоря, не помню.



— Такой задачи перед вами не стояло?



— Наверное, мой минус в том, что я не мечтал. Я пересмотрел свое отношение и обязательно буду мечтать, потому что всё еще впереди. Молодым тоже нужно это понимать обязательно.



— Какие перспективы у сборной России на чемпионате мира-2018?



— Хотя бы выйти из группы было бы хорошо.



— Учитывая опыт последних лет, вы думаете, это возможно?



— Возможно, ведь еще целый год впереди. Этого достаточно для футбола, чтобы привить игру сборной. Чемпионат мира — огромный турнир. Всё равно это будет толчок для России.



— Вы видели стадион, который в Екатеринбурге строится?



— Конечно, классный стадион.



— Есть мечта там сыграть, хотя бы на клубном уровне?



— Естественно, это моя цель. И я уверен, что сыграю там.



— Какой мировой стадион напоминает арена в Екатеринбурге?



— Хочется посмотреть его внутри. Мы посещали его, когда стройка шла, этой весной там были плиты, цемент. Хочется посмотреть, когда будет полностью готов. Тогда можно будет сравнивать.



— Сейчас мнения разделились. Кто-то говорит, что чемпионат мира — это толчок для футбола в стране, кто-то — что после чемпионата мира футбол никому в России будет не нужен. Вы как считаете?



— Футбол в нашей стране всегда будет востребован.



— Но, наверное, уже не будут вкладывать таких денег, как раньше...



— Мне так не кажется. Это всё равно, что сказать, что Россия скоро загнется. Мне кажется, что всё будет нормально.