Глеб Дворецкий: Когда мне позвонили из "Спартака", пульс минут двадцать не мог успокоиться

• Эта статья в архиве

Переводчику «Спартака» Глебу Дворецкому нет еще и тридцати.

Женат. Считает это одним из самых больших достижений в своей жизни. Есть сын, два с половиной года. За «Спартак» болеет с детства. Живет в подмосковном Одинцово. Говорит, что обожает этот город. Выпускник МГЛУ...



В Тарасовке, как и в Москве с ночи шел сильный снег. Утром «Спартак» провел тренировку, а вот вечерние занятия все-таки пришлось немного перенести. Вот так у нас и нашлось время поговорить.



- Глеб, в команде сейчас, наверное, только один Зе Луиш, кто не знает что такое русская зима, настоящий снег? Ведь тот же Квинси уже, можно сказать, старожил…



- Зе Луиш? Я не думаю, что его так уж испугал наш снег. Все-таки у него был венгерский этап карьеры, где он наверняка попадал в холодную погоду. А потом… Настоящие-то холода у нас еще не начались. Так что сложно утверждать, что он скажет потом. Когда начнется настоящий мороз. Хотя, учитывая тот волшебный чай, который у нас на базе готовят, а также вспоминая старания нашего администратора Георгия Чавдаря, который никогда и никому не даст замерзнуть, я уверен: все будет хорошо.



- Кстати, по моим наблюдениям, Чавдарь очень часто помогает Зе Луишу в переводе. Вы с ним как-то поделили эти функции? Или он у вас просто отбивает работу?



- Я думаю, что отбивает работу скорее Ромуло. Он чаще всего общается с Зе. И потом, Зе Луиш не показывает всем подряд свои знания английского языка, но они у него на определенном уровне есть. Поэтому я со своими зачатками испанского, он со знанием английского… Мы всегда находим общий язык. На тренировках что-то Дмитрий Анатольевич может подсказать. Ну, а Жора, он же Георгий Степанович, конечно, тоже всегда может придти на помощь со своим португальским.



- У Аленичева с португальским, судя по его репликам на тренировках, тоже все нормально. Он его не растерял.



- Может быть, даже Дмитрий Анатольевич его и улучшил. И португальский, и итальянский. В работе оба языка применяются. С тренером вратарей, с Ромуло, с Сальвой, с Зе.



- Какой концепции в переводе вы придерживаетесь? При передаче смысла слова не теряются?



- У меня точка зрения академическая. Я тоже перевожу не слова, а смысл. Есть же разные варианты перевода. Например, антонимический. Есть другие. Главная задача, которая ставится

– передача мысли. И потом эту мысль - обрамить в той же лексике, тех же интонациях, коннотациях, которые были в исходном варианте.



- Как вы попали в «Спартак»? Многим, насколько я слышал, кажется, что по знакомству. Желающих-то хватает, а место одно. И где? В самом популярном футбольном клубе страны.



- Я болел за «Спартак», отслеживал все, что в нем происходило. И вот, помнится, ушел Карпин, было понятно, что уходит Гунько, пошли слухи о новом тренере… Я все новости отслеживал на фанатских сайтах и однажды увидел сообщение о том, что «Спартак» ищет переводчика с испанским языком. И я тогда, конечно, подумал: эх, знал бы я хорошо испанский!.. Но потом как-то всё успокоилось, и появился новый вброс: «Спартак» ищет переводчика с немецким языком! Это уже был прозрачный намек на то, что следующим тренером команды может стать человек с родным немецким. Тут-то уж я понял, что этот шанс упускать нельзя. Потом мне позвонили из «Спартака», сказали, что готовы пообщаться. У меня пульс минут двадцать не мог успокоиться. Представляете, вы слышите в трубке: здравствуйте, с вами говорят из футбольного клуба «Спартак» Москва…



- Вы же, наверное, сначала послали какое-то свое резюме. Откуда в «Спартаке» узнали о вас?



- Ну, конечно, послал. То есть, я узнал о вакансии, что называется, по объявлению. Ни о каком знакомстве в клубе с кем-то речь не шла. Я прошел конкурсный отбор, все его этапы. Тут нужно было постараться, приложить усилия. Помню, что моим первым тест-заданием был перевод на немецкий и английский интервью Артема Реброва.



- А вы сами-то в тот момент футболом, «Спартаком» интересовались серьезно?



- Я знал про клуб очень многое. А впервые оказался на стадионе, когда была переигровка «Спартака» со «Сьоном». Старое Черкизово, деревянные лавки... Мама меня отвела на футбол. Впечатления остались неизгладимые. К тому же «Спартак» великолепно сыграл, победил. А позже, я ведь даже комментировал футбол пару раз. Хотя комментировал, конечно, меньше, чем другие виды спорта. Я все-таки поработал несколько лет спортивным журналистом: на радио и телевидении.



- Ваш основной язык – все-таки немецкий?



- В университете у меня была пара: немецкий-английский. Сейчас прилагаю усилия в изучении испанского. Стараюсь продвигаться шаг за шагом. Основную терминологию вроде бы уже освоил. Тренировку провести как будто бы могу… А вот быстро объясниться на установке пока сложновато, наверное. На отвлеченные темы говорить тем более непросто.



- Вы упомянули, что в один из дней познакомились с Муратом Якином. Как это происходило?



- Это случилось на этапе финального разговора при приеме на работу. Он зашел в комнату, излучая ауру уверенности. Я тогда увиделся с ним впервые. Ему, как мне показалось, было интересно все. Чем я занимался, где учил язык и, конечно, провел своего рода небольшое тестирование. Это была своего рода имитация небольшой пресс-конференции. Мурата окружали люди, знающие разные иностранные языки, поэтому и получилась беседа в виде своеобразной лингвистической комбинации.



- Как вам работалось с ним: легко, тяжело?



- Работалось легко. Я запомнил его прекрасным человеком. У нас сложились удивительно хорошие отношения. Он легко и открыто шел на контакт. Всегда находил нужные слова, чтобы выразить свое расположение к человеку.



- Сейчас вы поддерживаете с ним какие-то отношения? С ним или с его окружением?



- Где-то с месяц назад у Мурата был день рождения, я его, конечно, поздравил. Не могу сказать, что мы поддерживаем какие-то плотные отношения, но, если мне предоставится возможность когда-нибудь пообщаться с Муратом и даже поработать с ним, я бы этой возможностью с удовольствием воспользовался.



- Но, судя по вопросам наших пользователей, которые хотели что-то узнать о вас поподробнее, они все же не всегда уверены, что ваше футбольное образование позволяет со стопроцентной точностью передавать игрокам то, что хотели бы донести тренеры.



- Тогда, думаю, стоит обратиться к самим игрокам-иностранцам, чтобы узнать: все ли они понимают? Либо провести специальную лингвистическую экспертизу на этот счет. Но, судя по тому, что «Спартак» такую экспертизу не заказывает, выходит, что игроки понимают через меня, чего от них хотят тренеры. Тренер ведь тоже, как правило, спрашивает: всем все понятно? А, кроме того, надо же все-таки понимать и знать, как проводятся, скажем, установки на игру. Они, как правило, проиллюстрированы какой-то видеосъемкой, тактическим макетом, когда всегда можно показать направление движения игроков. Для профессионалов подобного рода указания тренеров в большинстве своем становятся ясны с полуслова.



- Вам приходится помогать легионерам не только во время игр или на тренировках. Может быть, кто-то звонит иногда во внеурочное время и просит помочь решить какую-то проблему, не очень владея русским языком? Или это не принято?



- У нас профессиональный футбольный клуб и футболисты не только окружены постоянным вниманием, но и заботой. Все схвачено так, что лишний раз даже поработать не дают... Администраторские дела у нас прекрасно решает начальник команды Евгений Демин. Но, само собой, если ребятам-иностранцам вдруг потребуется моя помощь – нет проблем. Они всегда могут ко мне обратиться. И обращаются. Прямых запретов на такое общение нет. Пообщаться можно всегда. Ребята у нас открытые, приятные в общении, готовые придти на помощь. Я тоже всегда открыт для контактов, готов помочь. Но, как правило, ребята меня берегут, понимая, что какие-то насущные вопросы они могут решить и на базе, спросив у меня лично, а не по телефону. Свободное время ценят все, не пытаясь кого-то лишний раз напрячь. Хотя иногда меня это и расстраивает. Хотелось, чтобы ребята звонили почаще. Я люблю работать и помогать.



- Глеб, насколько я знаю, тренеры просят иногда переводчиков передавать свои указания не только словами, но и эмоциями, интонацией. Чуть ли не повторять жесты, которые делает при этом сам наставник.



- Эмоции и надо передавать. Это правильно. Интонацию передавать тоже полезно. Но ведь игроки и сами ее слышат из уст тренера. Он же рядом со мной стоит, а не где-то там - на трибуне и звонит по телефону. Поэтому все переживания и эмоции тренера игроки прекрасно видят.



- Дмитрий Аленичев не раз подчеркивал, что легионеры «Спартака» должны учить русский язык.



- Понемногу все стараются. Тренер вратарей Джанлука Риомми сейчас каждый день удивляет нас новыми словами, которые он выучил благодаря занятиям русским языком. У Квинси – просто колоритнейший русский! Все, что он произносит – это великолепно! У каждого из легионеров есть какой-то свой необычный подход к нашему языку. У Сердара Таски – это произношение отдельных терминов. Он просто неподражаемо говорит слово «вышли»! Это надо слышать. У Квинси всем известна его «братуха»… У Сальвы – «хорошая команда». А колорит Юры или Араса? Тот же Ромуло в принципе некоторые слова произносит так, что, если ты его не видишь, а просто слышишь – возникает полное ощущение того, что это говорит кто-то из наших русских ребят. Некоторые слова он может произнести абсолютно без акцента.