Геннадий Орлов: "Я просто журналист"

• Эта статья в архиве

Геннадий Орлов выиграл голосование и стал лучшим комментатором года.

По такому случаю он рассказал изданию, зачем завел видеоблог, из-за чего сам не смотрит телевизор и почему считает себя счастливчиком.



- Удивлены выбором читателей?



- Очень приятно удивлен! Впервые меня выбрали лучшим комментатором в 1994-м, тогда мы конкурировали с Володей Гомельским за приз «Комсомольской правды». 23 года спустя новая награда! Хотя полгода назад в рейтинге на сайте «Матч ТВ» я был последним – парадокс! У вас на втором месте Володя Стогниенко, он меньше стал комментировать. Я тоже работаю не так много, как раньше. Видимо, залог успеха еще и в том, чтобы меньше да лучше.



Я просто журналист



- Вы делали документальный фильм про Анатолия Тарасова и были чуть ли не единственным журналистом, с кем великий хоккейный тренер откровенно поговорил.



– Мы 32 часа записали! С Тарасовым я был знаком только шапочно, а он, видя список журналистов, сказал: "Вот с Генкой буду говорить". Готовили фильм с режиссером Эмилем Мухиным, я занялся проектом с одним условием: если Анатолий Владимирович согласится на правду про Боброва и Пучкова. Ведь Всеволод Бобров, капитан сборной, отказывался играть, если Тарасов в штабе.







Он пообещал говорить правду. И рассказал! Для последней третьей серии мы записали очень добрые слова Николая Пучкова о Тарасове. Когда серия вышла, Анатолий Владимирович позвонил мне, плачет: "Генка, что же ты со мной сделал!» И это в конце жизни, на восьмом десятке мне говорит великий тренер! Дело было в 90-м году.



- О ком из футбольных героев вы бы сделали такой фильм?



- Недавно смотрел картину "Лобановский навсегда", в которой сам участвовал. Очень достойная работа. Главное, что дает спортивная журналистика - возможность общаться со звездами. На чемпионаты мира по футболу я четырежды ездил за свои деньги, к турниру 1990 года попал в основную бригаду комментаторов.



Лечу в апреле на контрольный матч сборной СССР в Дублин, Валерий Васильевич позвал меня в автобус с командой. Сижу следом за Лобановским и Морозовым, входит человек, дарит всем коробки – там плееры. И мне протягивает. Я отказываюсь, говорю: «Я просто журналист». Лобановский оборачивается: «Нет, это член нашей команды». Ради этого репортеру стоит жить! Вид у Лобановского был неприступный, но вблизи – душа!



Снял бы фильм об Аршавине







А из нынешнего поколения, конечно, снял бы фильм об Аршавине. Но Андрей еще не созрел. Я его в свою книгу включил, он говорит: "Думал, обо мне больше будет написано". Я сразу же предложил отдельную книгу написать, только о нем. "Потом", – говорит.



- Вы себя как-то назвали ревизионистом. Это как проявлялось?



- Мне тренер Геннадий Бондаренко говорил: «Не можем взять тебя в ленинградское «Динамо» – ты ревизионист. Рассказали, что всегда выступаешь против, вопросы тренерам задаешь». Так и было: я хорошо играл, поэтому позволял себе подобное. Точно так же Аршавин и Саша Кержаков себя вели. Вообще ревизионизм – это умение подвергать все сомнению.