Наш сукин сын

• Эта статья в архиве

В пятницу в газете, сотрудники которой предпочитают говорить, что они работают в лучшем спортивном издании страны, вышло открытое письмо Игоря Рабинера, посвященное фотографии Артема Дзюбы и Александра Кокорина.

Фотография, действительно, наделала много шуму. Почти неделю назад. В цеху не принято обсуждать работу коллег, но мне кажется, что иногда можно сделать исключение. Потому что в целом спортивная журналистика находится в заднице. И потому, что иногда редактор должен указывать графоману на тревожные симптомы.



Во-первых, я позавидовал. Объем открытого письма: 23000 знаков. 23000 знаков. Я мог что-то забыть, но я не припомню материалов такого размера в медиа за последние годы. Понятно, что Интернет все стерпит, но это 8 страниц текста.



Во-вторых, я не понял, на каком основании журналист берет роль нравственного компаса. Автор в первых строках отмечает, что у него есть телефон Дзюбы, и переписывались они в Вотсапе. Но проблема публичная, к тому же ни один мессенджер «такого объема не выдержит». Конечно, не выдержит. 23000 знаков. Нежная деталь: после уточнения «И еще одно» следует массив текста в треть от общего объема.



В-третьих, я не понял, зачем автор так долго доносит одну простую мысль. Мысль о том, что иногда лучше промолчать. С цитатами из Ленина, Акунина и Макаревича. Фотография Дзюбы и Кокорина действительно была неуместна. Мы живем в динамично меняющемся ландшафте. Вспомните шутку про изменившийся смысл фразы «Мальчик склеил модель в клубе». Мы только начинаем попытки понять, что делать с социальными медиа.



В новейшей истории «Зенита» памятен конфликт «Александр Кержаков VS Андре Виллаш-Боаш» из-за фотографий в Инстаграме. Кержаков тогда был вынужден провести в аренде в «Цюрихе» полсезона. Президент «Зенита» Сергей Фурсенко, мне кажется, справедливо отметил: «Не надо в каждой невинной выходке видеть измену Родине». А после сообщил, что в клубе разработан документ, регламентирующий действия футболистов в соцсетях.



У меня есть одно целерациональное объяснение такого открытого письма: в газете, в которой на протяжении десятилетий запрещалось указывать сторонние источники новостей, в 2017 году продолжают платить за знаки. Тогда понятно: 23 тысячи кап.



Цитату из Рузвельта то ли про никарагуанского диктатора, то ли про доминиканского, знают все. Дзюба не мой родственник, у меня нет его телефона, я, о ужас, не обменивался с ним сообщениями; его спартаковское прошлое делало мне больно. Но когда журналист, опубликовавший книжку «Как возрождали «Спартак»» через 10 дней после конца чемпионата, начинает на всю страну виноватить и стыдить игрока другой команды, мне хочется взяться за револьвер.