Для коллекции. О хобби футболистов РФПЛ

• Эта статья в архиве

У футболистов встречаются самые разные увлечения.

Анатолий Тимощук собирает иконы, Александр Кокорин - автомобили, Юрий Жирков – предметы, связанные со Второй мировой войной… И пополняют они свои коллекции в любых ситуациях и в самых непредсказуемых местах.







***



Было дело, я их подбил пойти вместе по антикварным лавочкам. Атмосфера располагала, как и настроение. Сборная выиграла 3:2, впереди, но не сразу, был перелет в Скопье, так что Адвокат дал на следующий после матча день полноценный выходной. Кто-то остался в гостинице, но большинство решило выбраться в город. Прямо в форме, не в штатском. Будь наша воля, мы бы и обед прогуляли.



Дублин – город удивительный. Одни скульптуры чего стоят. Жизнь дала шанс помотаться по разным странам, но нигде и никогда я не встречал такого разнообразия при такой утонченности вкуса, как там.



Я трижды принимал одну и ту же композицию фигур с зонтиками возле нашего отеля за реальных людей. Зонтики подозрения не вызывали: небо в ирландской столице постоянно было затянуто облаками. Чертыхался и говорил себе: «В следущий раз не ошибусь» – и снова покупался на эту достоверность. А на лужайке перед главным входом сидел и что-то писал Бернард Шоу. Я шел мимо, и мне почему-то было стыдно, что ничего, кроме «Пигмалиона», я не читал.



***



Центр Дублина крошечный. Центральная пешеходная улица заставляет тебя притормаживать, когда ты идешь и глазеешь на витрины. Но все равно: минут пятнадцать от силы – и я уткнулся в оживленную улицу. Сразу за ней был прекрасный парк, у входа в который такси поджидали клиентов. Возвращаться в отель не было никакого желания, поэтому я развернулся и пошел в обратном направлении. Главную улицу я уже видел, но надеялся, что ответвлявшиеся от нее переулки хранят в себе что-то более интересное.



Навстречу шла наша банда. Которой вчера аплодировал стадион – за игру в первом тайме. Покуда я шел к ним, дублинцы успели несколько раз сфотографироваться с игроками и, прощаясь, непременно поднимали большой палец.



- Ни претензий, ни глупостей, - сказал Акинфеев. – Подходят, благодарят, поздравляют. Вчера полный стадион был. Здесь играть – одно удовольствие.



***



Рядом стояла пара ирландцев, глазела на нас. Дождалась, пока Игорь закончит фразу, потом спросила, можно ли сфотографироваться. Я взял их айфон, сделал кадр, повторил.



- Что тут еще есть, кроме этой улицы? - спросил Вася Березуцкий.



Я пожал плечами. И, пока пара дублинцев не покинула нас, спросил их.



- Здесь восхитительные антикварные лавочки, - сказали они.



- Обязательно зайдите – получите удовольствие.



- Что они говорят? – спросил Жирков. Я перевел.



- Предметы старины, - сказал я. – Может быть, и по твоей теме - времен Второй мировой – что-то может быть.



Он посмотрел немного недоверчиво.



- Они, конечно, не воевали. Или так воевали, что мы про это не слышали. Да и для всех нас в школьные годы Ирландия была просто частью Англии, да и только. Хорошо, что не Скандинавии. Но если тут такие антикварные собрания, то вдруг?



- Мы идем или нет? – спросил Вася.



И мы пошли. Увидели, как тенью самого себя промелькнул где-то впереди Сергей Фурсенко в сопровождении своего охранника Димы. Выходной день, да еще и после победы. Красота!







***



Идя по анфиладе лавок, я охал и ахал. Гордился, что привел ребят сюда. Даже в Лондоне не видел такой красоты.



- Смотри, Юра, какое кольцо, - сказал я. – С ума сойти. Похоже, еще викторианское.



Кольцо было сумасшедшее. Огромный изумруд в обрамлении сапфиров и крупных бриллиантов цвета шампанского. От него пахло Конан Дойлом и Коллинзом. Загадками и вечностью.



Юре кольцо понравилось, как и остальным.



- Сколько стоит? – спросил он.



- Сто пятьдесят тысяч фунтов, - сказал я и представил, что могу продать свою квартиру и купить кольцо.



На этом мечты заканчивались. Потому что становилось совершенно непонятно, что с этим кольцом делать. Дальше начиналась уже сплошная Алла Пугачева с Раймондом Паулсом. Только вместо миллиона алых роз – умопомрачительное кольцо, которому двести лет.



- Ничего себе, - сказал Юра. – А по моей теме что-нибудь есть?



Я посмотрел на него. Потом на кольцо, уже более спокойно. Одной фразой он исцелил меня от вспыхнувшей страсти.



- Сейчас узнаем, - пообещал я и пошел к продавцу.



Тот удивился. Пожал плечами. Предложил купить подсвечник, вывезенный кем-то из индийских колоний. Бронзовая обезьяна, сидящая на улитке из перламутра. Маленькая такая вещица. Совершенно недорогая по сравнению с кольцом.



- Заверните, - сказал я и достал кошелек.



Юра ждал. Человек удивительного терпения, скажу я вам.



- Ничего нет, - сказал я. – Максимум немецкий бинокль. Он, кажется, видел его в одной из лавок, но не помнит, в какой конкретно. Предлагает просто пойти и поискать.



Было уже двенадцать. Обед был в час. Мы посмотрели-подумали и пошли пить кофе.



В кафе, куда мы зашли, сидел Семшов. Разговаривал с двумя журналистами. Перед ребятами были пинтовые кружки с «Гиннессом». Он держал в руках чашку капучино – таких размеров, что ее можно было бы вручать за победу в чемпионате или в Кубке.



Мы не стали мешать. Уселись за другой стол. Заказали капучино – те, кто был в сборной при Гусе, другой кофе, по-моему, пить уже не мог.



- Расстроился? – спросил я.



Юра пожал плечами.



- Все равно ремонт, - сказал он.



Подумал немного и открыл фото на айфоне. Показал мне.



- Ничего себе, - присвистнул я, увидев часть коллекции. И посмотрел на него с возросшим уважением.



- В Москве, в начале Ленинского, есть хороший магазин военного антиквариата, - сказал я. – Там на входе прикован цепью пулемет Максим. Форма, документы, медали, другое.



Он слушал с возраставшим интересом.



Фото: Сергей Дроняев, Global Look Press