Взгляд, который нужен любому из нас. Памяти Валерия Бутенко

• Эта статья в архиве

На 79-м году жизни ушёл рефери ФИФА Валерий Бутенко.

Главным своим достижением в судействе он считал то, что всегда открыто смотрел в глаза футболистам и тренерам. Хотя вроде бы и других, более привычных в общем понимании причин для гордости у него хватало: участие в чемпионате мира (1986), четыре, больше всех в своём поколении, финала Кубка СССР (1983, 1985, 1987, 1991) и целых тринадцать попаданий в ежегодный список лучших судей страны… Однако ж для него самым ценным был вот этот взгляд – прямой и уверенный.

Тем, кто начинал судить в его время, крепко повезло – не надо было мучиться в поисках ролевой модели. Просто смотри на Бутенко и делай так же. Он выглядел идеально: сухой, ни грамма лишнего веса, волевое лицо, красивый бег, отточенные жесты. Его физические кондиции в профессиональном кругу обрастали легендами. Но вот не миф, а факт: при норме 2600 метров по тесту Купера, которым тогда проверяли состояние рефери, он регулярно выбегал за 3100. Когда он в 50 лет заканчивал, это казалось нелепостью. И напоминало классическую историю про Михаила Месхи, чьё прощание с футболом вызвало искреннее недоумение уругвайского тренера соперников: «Как, он уходит, а все эти остаются?» Бутенко мог судить, наверное, ещё лет десять, как сегодня, например, после полтинника судят в Англии, но в его время возрастной ценз был незыблем.

Хотя речь, конечно, не только о внешнем. Он тонко чувствовал игру, потому что знал её изнутри. Сам прилично играл, пусть и не в высшей лиге. Звание мастера спорта в его поколении считалось знаком качества, и он его заслужил победой в составе махачкалинского «Динамо» в чемпионате РСФСР 1967 года. Тонкости единоборств, природа эмоций, хитрости и трюки – всё это им в своё время было пропущено сквозь себя, а потому в судейские годы он читал игру как раскрытую книгу.

Он и взгляда-то при встрече с игроками не отводил потому, что ощущал себя одним из них. Было в том что-то неуловимое из далёкой, чистой и, увы, теперь уже утерянной атмосферы футбольного детства, когда судью команды могли назначить из своих рядов. Вот и он был таким же, словно выдвинутым от игроков. А потому для него было немыслимо чего-то на поле выдумывать, химичить, жульничать. В его понимании это было равносильно преступлению против футбола и против себя.

А против своего понимания жизни он старался не поступать – компромисс к числу его добродетелей не относился. Однажды на заседании президиума коллегии судей он задал великому Латышеву вопрос, на который едва ли отважился бы кто-то другой. Мол, не слишком ли активно он продвигает судей из южных регионов: «Вы же должны понимать, что являетесь председателем не закавказской, а всесоюзной коллегии судей». Ценой такой дерзости стало место в десятке лучших судей сезона. 1983 год – единственный на протяжении с 1978-го по 1991-й, когда фамилии Бутенко не оказалось в списке лучших (хотя он отсудил финал кубка страны, больше десятка игр чемпионата, несколько приличных матчей в Европе), и последний, когда Латышев возглавлял всесоюзную коллегию судей. Видимо, после того вопроса Николай Гаврилович смог критически оценить не только окружающих.

***