Андрей Аршавин: В Алматы абсолютно свой уклад жизни и образ мышления

• Эта статья в архиве

Знаменитый российский футболист рассказывает в интервью об английском футболе, стрессоустойчивости и планах на будущее.

В 2008 году Аршавин привел сборную Россию к бронзовым наградам чемпионата Европы и попал в символическую сборную турнира, в 2009-м сделал «покер» на Anfield в ворота «Ливерпуля», а в 2015 году оказался в алматинском «Кайрате».



- Вы около двух лет в «Кайрате». Как вам местный футбол?



- Футбольная инфраструктура в Казахстане довольно сильно хромает. Очевидно, что она требует обновления и развития. База «Кайрата», конечно, соответствует высочайшему уровню, и, думаю, она вошла бы в пятерку лучших инфраструктурных спортивных объектов в России. Но в других городах ситуация, мягко говоря, иная.



Между Россией и Англией в смысле футбола – пропасть. По антуражу, по освещению матчей, по самому уровню футбола. Чемпионат Казахстана же серьезно уступает даже чемпионату России.



- Как вам уровень легионеров в чемпионате Казахстана?



- В большинстве своем в Казахстан приезжают возрастные легионеры, в которых команды заинтересованы на 1-2 сезона. После этого они уезжают доигрывать домой – то же самое, скорее всего, произойдет и со мной. Но есть и другие примеры. Максимович приехал молодым, сейчас играет в «Валенсии». Каньяс уехал в кипрскую команду. Многие говорят о Твумаси, Кабананге. На судьбу молодых и одаренных легионеров влияют удачные выступления в еврокубках, где они на виду. Легионеры менее привязаны, чем местные футболисты, и рассматривают всерьез все поступающие предложения.



- Как началась ваша история с «Кайратом»?



- Никакой романтики или закрученного сюжета. Все прозаично, как и бывает в профессиональном футболе. Я только расторг контракт с «Кубанью», и в один из дней мне позвонил Александр Генрихович Бородюк, на тот момент тренер «Кайрата». Предложил мне приехать, и я согласился. Я не скажу, что у меня тогда были конкретные предложения от богатейших лиг мира, но обращались агенты, которые предлагали «двинуть» меня на рынок чемпионатов ОАЭ и Китая. Но мне не хотелось ехать куда-то, где не говорят по-русски, где совсем другая культура, уклад жизни. Я был в таком возрасте, что понимал: проект не будет долгосрочным, и пока я привыкал бы к их образу жизни, мне уже пришлось бы ехать обратно. Поэтому я даже не рассматривал подобные страны в качестве альтернативы. И по деньгам тоже не говорил.



Да и, честно говоря, после Англии я не хотел ехать никуда – ни в Америку, ни в Европу – я хотел вернуться на родину и закончить карьеру игрока в России.



- Так не нравилось в Англии?



- Быт в Англии поначалу меня просто выбивал из колеи. Привыкнуть к нему было невероятно сложно. Парковаться – в строго определенных местах. Врача вызвать, платить за счета – все по-иному, сложнее, больше заморочек, что ли. Меня, например, поразило: люди за полгода договаривались о том, чтобы сходить в театр. Меня это убивало. Но потом я сам так делал: месяца за три бронировал билеты и договаривался с кем-то, чтобы сходить куда-то. Понимаете, там все размеренней, люди могут заранее планировать свою жизнь. Я не говорю о том, хорошо это или плохо, просто это очень непохоже на жизнь в России.



- К английскому футболу тоже было трудно привыкнуть?



- Я бы не сказал, что передо мной ставили какие-то неразрешимые задачи – футбол везде футбол. Естественно, английский более атлетичен и требует более быстрого принятия решений. Система тренировок при этом очень похожа, до Арсена Венгера я работал с чехами, голландцами – тренерами высочайшего класса. Да взять хотя бы Гуса Хиддинка.



- Почему же тогда вы потеряли место в составе «Арсенала», а параллельно с вами так по большому счету не заиграли лидеры «бронзовой» сборной Роман Павлюченко в «Тоттенхэме» и Юрий Жирков в «Челси»?



- На каждом отрезке времени мы все-таки успели поиграть – и я, и Рома, и Юра. Юра даже успел стать чемпионом Англии. Просто мы уехали на Туманный Альбион не молодыми, а, по моему мнению, в Европу нужно уезжать как можно раньше. Что же касается лично меня, то, по моим ощущениям, прямые конкуренты за место в составе стали играть все сильнее и сильнее, и в какой-то момент Венгер решил сделать ставку на них.



Тем более, я не был на пике карьерной формы ни в Англии, ни даже на чемпионате Европы в 2008 году. Свой лучший футбол я показывал в 2005 году.



- Почему вы не уехали раньше? Слишком поздно выстрелила сборная и на вас только тогда обратили внимание?



- Думаю, «Зениту» наверняка поступали какие-то предложения, но до меня информация не доводилась. Подозреваю, клубу это было просто невыгодно, ведь даже в «Арсенал» меня отпустили без особой радости.



- Почему ни тогда, когда вы выступали в Лондоне, ни сейчас «Арсенал» не может выиграть большой трофей?



- Начиная с периода тех самых «Непобедимых» (в сезоне 2003-2004 «Арсенал» победил в чемпионате Англии, не проиграв ни одного матча), ситуация в английском футболе поменялась просто кардинально. Конкуренция стала высочайшей, и именно поэтому Премьер-лига считается самой крутой футбольной лигой Европы. Раньше конкуренция в Англии сводилась к соперничеству «Манчестер Юнайтед» и «Арсенала», в котором царили французы, бывшие на тот момент чемпионами мира и Европы – Анри, Виейра, Пирес, но, начиная с середины нулевых, невероятно усилились «Челси», «Манчестер Сити», «Ливерпуль» и «Тоттенхэм». Эти три клуба стабильно конкурируют за чемпионство, плюс иногда появляются «темные» лошадки вроде «Суонси», «Эвертона» или «Лестера». Это на самом деле жесточайшая конкуренция.



- Сильнейший игрок, с которым вам приходилось играть в одной команде?



- Наиболее сильное впечатление в «Арсенале» на меня произвел Сеск Фабрегас (в 2009 году Фабрегасу был 21 год). Думаю, это самый сильный игрок, с которым я когда-либо играл. Он практически никогда не терял мяч, в любой ситуации, под любым давлением умел принять верное решение. Несмотря на то что Сеск никогда не обладал выдающейся скоростью, хотя я считаю, что у него достаточно высокая скорость для его позиции, он везде успевал, дирижировал в столь молодом возрасте игрой команды. Кроме того, он мне очень близок по духу – «игровой» футболист, никогда не тянет одеяло на себя. Он делал на поле то, что делал бы я, находясь на его месте.



Также футболистами очень высокого уровня в том «Арсенале» являлись Самир Насри и Робин ван Перси.



- Что вы думаете насчет «континентальности» современного английского футбола?



- В английском футболе, как и в футболе вообще, произошел процесс глобализации, именно поэтому пришли тренеры с континента и клубы играют в столь разный футбол. Антонио Конте со своей итальянской тактической мыслью творит в «Челси», «Сити» под управлением Гвардиолы играет, как «Барселона», хотя недавно это казалось нереальным в условиях специфического английского чемпионата. Но есть команды, которые до сих пор играют в чисто английский футбол – например, «Бернли» или «Вест Хэм». В итоге, думаю, все зависит от финансовых возможностей клубов и, соответственно, от уровня исполнителей, которых клубы могут себе позволить. Но классический британский футбол все еще распространен и популярен в Англии.



По уровню демонстрируемой игры сильнейшим клубом Англии на сегодня является «Манчестер Сити». Но вся шестерка примерно близка по уровню. Это клубы-империи, имеющие большие стадионы, историю, традиции, большие финансовые возможности.



- Сколько вы еще планируете играть?



- Когда я шел в «Кайрат», я говорил, что любой матч может стать последним в моей карьере. Я не хочу загадывать, хотелось бы доиграть хотя бы будущий сезон. А дальше – как позволит здоровье. Я никогда не думал, что доиграю до 35 лет, а мне скоро 37. Это тот возраст, когда нужно серьезно подумать о завершении карьеры, сделать выбор в пользу семьи. Но пока здоровья для чемпионата Казахстана хватает.



Я хотел бы остаться в футболе, но пока на тренерскую лицензию не учусь.



- Ходили слухи, что вы пытались «привезти» в «Кайрат» Александра Кержакова.



- Я думаю, Кержаков усилил бы «Кайрат», но, к сожалению, не сложилось.



- Долго ли вы привыкали к Алматы?



- Конечно, нет. Юридически я нахожусь в другом государстве, но по ощущениям, нахожусь в России. Я полгода играл в Краснодаре – он очень похож на Алматы. Абсолютно «свой» уклад жизни и образ мышления.



Кухня тоже есть всякая, но я ем то, к чему привык. Я ем казы, очень люблю плов. Но мне кажется, в Алматы нет ресторанов, где готовят хороший плов.



- Имеете ли вы право заключать рекламные контракты «в обход» клуба?



- Все рекламные права, образ и т.д. принадлежат «Кайрату». Подобная практика распространена по всему миру. Лишь единицы имеют личные контракты с большими фирмами. В «Кайрате» я работаю чисто за зарплату и занимаюсь исключительно футболом. Мой заработок в Алматы сопоставим с теми деньгами, что я получал в Краснодаре. Мне хватает на все.



- Есть мнение, что футболисты с постсоветского пространства и из Африки, заработав денег, бестолково их тратят. Сделали ли вы какие-то вложения за долгую карьеру?



- Я на разных этапах вкладывался в различные проекты, но в данный момент у меня новых проектов нет. Насчет вложенных денег ничего не могу сказать конкретно, поскольку давно не общался со своим компаньоном. В Казахстане открывать бизнес пока тоже не планирую.



- Как стрессы вне футбола влияют на карьеру?



- Еще в дубле «Зенита» тренер Лев Бурчалкин мне сказал: людей не интересует, что у тебя болит или кто у тебя умер. Ты должен показывать свой лучший футбол. Также и меня в театре ведь не волнует, в каком эмоциональном состоянии актеры – я хочу увидеть удачное представление. Поэтому я, выходя на поле, стараюсь не показывать, если у меня есть проблемы вне футбольного поля. Конечно, это влияет, но нужно бороться со стрессами.



Профессиональный спорт – это постоянный стресс, поэтому спортсмены высокого уровня, все без исключения, стрессоустойчивы. Иначе бы их просто не было в большом спорте. Это же касается и критики со стороны прессы. Это самое последнее, что наложило на меня отпечаток. Критика, пусть даже временами несправедливая, должна быть.