"Тренер говорил: "Сходишь в магазин - будешь в составе".

• Эта статья в архиве

Как воспитанник ЦСКА спасал карьеру

Два года назад воспитанник ЦСКА Кирилл Суслов не попадал в заявку "Камаза", а потом круто изменил жизнь: уехал в Норвегию, где стал лучшим защитником второй лиги и дошел со скромным "Конгсвингером" до финала Кубка.



- Какие проблемы у вас возникли с тренером "Камаза" Владимиром Клонцаком?



- Я отыграл пять игр в стартовом составе, после чего он заменил меня на тридцатой минуте матча с "Тюменью" и сказал: "Ты не футболист. Ты не уровень первой лиги. Тебе надо разрывать контракт". До закрытия трансферного окна оставалось полторы недели, так что я ответил: "Не буду я разрывать". - "Тогда будешь тренироваться по три раза в день". - "Хорошо. Я законы знаю, вы меня ничем не напугаете". Я шел на большой риск, но понимал, что новую команду за полторы недели не найду и что мне лучше оставаться при "Камазе" и на тренировках доказывать свою состоятельность.



- И как выглядели ваши тренировки?



- Конечно, по три раза в день я не тренировался, это меня Клонцак как бы на понт брал. Но я нанял себе тренера по физподготовке, чтобы он поддерживал меня в форме.



- Вы этого тренера нашли в Набережных Челнах?



- Да, я нормально общался с руководством клуба, и начальник команды подыскал мне тренера. Пять раз в неделю я занимался по два раза в день. После месяца в таком режиме отношение ко мне поменялось. Перед игрой с Иркутском начальник команды мне сказал: "Сус, давай. Это твой последний шанс. Покажи, что ты в порядке". Мы уступили, пропустив нелепый гол на 94-й минуте, зато потом обыграли на выезде "Зенит-2". Клонцак снова начал со мной общаться, хотя до этого избегал, не называл мою фамилию и не смотрел на меня. Это пример того, что, если с тобой плохо обошлись, не надо отчаиваться и тратить силы на обиды, надо копаться в себе и работать.







- Как в "Камазе" складывалось у других воспитанников ЦСКА - Семена Федотова и Лео Адамса?



- Семен то играл, то нет, а Лео вышел от силы два раза. У Лео, может, с тренером какие-то непонятки были, а так-то он приличный защитник с сильной левой ногой. Неспроста он сейчас в Испании играет.



- Сын тренера Клонцака - тоже центральный защитник. Из-за этого с ним труднее было конкурировать?



- Ха-ха, ну, вы же сами понимаете, какие тут могут быть приоритеты у тренера.



- То есть присутствие сына тренера сказывалось на вашем игровом времени?



- Конечно. Больше пятидесяти процентов в его сторону. Поэтому Клонцак и ставил меня на фланг, хотя приезжал я центральным защитником. При этом другой центральный защитник был капитаном команды, так что думайте сами, каково мне было пробиваться в состав. Но перед переходом в "Камаз" я общался с Семеном Федотовым, так что знал, на что шел, и был готов грызть землю.



- Как вы перенеслись из Набережных Челнов в Норвегию?



- После полугода в "Камазе" я позвонил Давиду Сирадзе, с котором играл в Нальчике, тот - вратарю Отто Фредрикссону, который уехал из Нальчика в день моего приезда туда, и Фредрикссон помог мне устроиться в норвежский "Конгсвингер", за который он играл. Узнав, куда я еду, родители спросили: "Там плохо или хорошо?" - "Не знаю. Приеду и расскажу". Приехав в Конгсвингер, я понимал, что дороги назад в "Камаз" у меня уже нет, и мне обязательно нужно подписать контракт. Я мечтал играть в Европе, с дублем ЦСКА бывал в Ирландии и Италии, но мне хотелось именно побыть внутри европейской команды, познать новый менталитет, посмотреть на другую жизнь.



- Прошлым летом вы забили в двух матчах подряд. Как это получилось?



- Сначала я забил уже во второй своей товарищеской игре, и с тех пор мы постоянно отрабатывали такие розыгрыши на тренировках: навешивали с фланга, а я замыкал на дальней штанге. При этом в Норвегии я выхожу только центральным защитником. Со школы ЦСКА это моя основная позиция, хотя в Барнауле меня ставили налево, а в Нальчике направо.







- Как вы попали в ЦСКА?



- Мой папа болеет за эту команду. В ЦСКА я был с шести лет - за это меня называли ветераном. Правда, сначала папа и бабушка повезли нас с двоюродным братом (он сейчас в "Торпедо") на просмотр в "Динамо". Там нас оставили, нашим первым тренером был Сергей Силкин. Но потом наступила зима, тренироваться было негде, и нам сказали: "Снег растает - и мы вас пригласим". Мы ждали-ждали и через четыре месяца поехали в ЦСКА. Сам я из Клина, так что "Динамо" и ЦСКА - ближайшие школы. Мне предложили переселиться в интернат ЦСКА, но я хорошо учился, и мама боялась, что, переехав в интернат, я, как все, скачусь на двойки и тройки. В итоге я делал уроки по дороге из Клина на тренировки ЦСКА.



- В 2003-м вы поехали на турнир в Астрахань, где вирус сразил восемь игроков ЦСКА, в том числе и вас.



- Да, просто некому было играть. Температура 38, понос, золотуха. Из тех, кто заболел, пятеро были игроками основного состава, но нам все равно удалось занять там первое место - та медаль до сих пор висит у меня дома.



- У вратаря ЦСКА 1991 года рождения была фамилия Акинфиев.



- Ага, Михаил Акинфиев, рыженький такой, тогда в Астрахани его признали лучшим вратарем. Неплохой вратарь, но потом в ЦСКА пришел Артур Нигматуллин, который был на две головы выше, и Акинфиев сразу потерял место в составе.



- Как вышло, что лучшим бомбардиром той команды стал Георгий Щенников?



- Он играл в нападении, забивал по пять-шесть, иногда и семь мячей. В защиту его перевели из-за того, что я травмировался - кажется, у меня заболело колено. Некому было играть в центре защиты, и туда поставили Жору. Он выходил в паре с Искандером Джалиловым, который сейчас в "Балтике". Щенников год отыграл центральным защитником, и только в дубле его начали пробовать на левом фланге (в школе его на эту позицию не ставили, потому что у нас был хороший левый защитник Батраз Засеев).







- Когда вы впервые подавали мячи на матчах основы?



- В Лиге чемпионов-2004, а перед матчами трясли полотнище с эмблемой турнира - когда в тринадцать лет слышишь этот гимн, стоя на поле, наутро просто летаешь на тренировке. Помню, после матча с "Челси" я попросил майку у Джона Терри, хотя английского вообще не знал: "Please! Give me!", а он ответил, что не может. Зато перед игрой мы побывали в раздевалке "Челси". Со мной был еще один парень из школы ЦСКА. Потом он ушел в ФК "Москва", но там у него не сложилось. Он трагически погиб, разбившись на мотоцикле.



Я собирался покинуть ЦСКА в то же время, что и он. За два года до выпуска из школы у нас поменялся тренер - вместо Николая Козлова пришел Владимир Кобзарев, который посадил на скамейку семь человек (в том числе вратаря Акинфиева) и набрал новых ребят. После этого все оказавшиеся на лавке сговорились и ушли. Думали, что команда распадется, но она сохранилась. Мы хорошо выступили в чемпионате России, но в дубль меня не взяли. Там тогда был голландец Йелле Гус, которому я был неинтересен.



- Как вы оказались в Реутове?



- Я поддерживал форму с командой ЦСКА 1992 года, которую тренировал Александр Гришин. Он и посоветовал меня Борису Копейкину, тренировавшему реутовский "Приалит". Там я целый год выходил в стартовом составе - то левым защитником, то центральным. После сезона-2009 я поехал на просмотр в "Зеленоград", но мне позвонил селекционер ЦСКА Дмитрий Киселев: "Хочешь вернуться?" - "Конечно!" На турнире в Крымске я подписал с ЦСКА контракт "год+год".



- Помните, как в ЦСКА появился Антон Заболотный?



- Он приехал в 2002 году. Нам-то почти всем не хватало мышечной массы, а он пришел такой крепкий, здоровый. У него же гены хорошие - его отец был волейболистом. Сейчас Антон - мой лучший друг, мы вместе отдыхаем, я часто бываю у него в гостях.



- Когда вы начали тренироваться с основой ЦСКА?



- В 2010 году. Слуцкий брал на тренировки, когда основные игроки уезжали в сборные - кроме меня были Сердер Сердеров, Армен Амбарцумян и еще несколько ребят. В товарищеской игре с "Актобе" я даже забил с подачи Марка Гонсалеса. Элвер Рахимич нас поддерживал, за это его и называли Папой, а Евгений Алдонин пихал: "Быстрее работайте! Не теряйте мяч!" Учил: если потерял мяч, сразу прессингуй, а не в носу ковыряй. Еще запомнилось, как мы тренировались с дублем на Щукинской накануне игры против "Спартака", подъехал Василий Березуцкий и в шутку крикнул: "Кто мы? Мясо!"



- Чем запомнилась игра с "Актобе"?



- Я тогда вышел в центре защиты с Егором Ивановым, который сейчас в "Енисее", и о-о-очень устал. Тогда я понял, какая пропасть между дублем и основой. Все было настолько быстро, что во втором тайме у меня просто кончились силы. Леонид Викторович мне сказал: "Если хочешь расти, тебе нужно постоянно играть во взрослом футболе". В ЦСКА я для себя перспектив не видел, поэтому досрочно разорвал контракт и ушел во вторую лигу.



Дней пять назад я читал правильные слова Антона Заболотного о том, что гулянки пустили его вниз по наклонной. Опуститься-то - очень легко, по щелчку пальцев. Я по своей глупости тоже где-то недоработал, где-то загулял, зато потом, попав в Барнаул, понял, что нужно трудиться в два раза больше (я жил на базе рядом с полем, где дополнительно тренировался). Голова вернулась на плечи.







- Почему у вас не было агента?



- Я всегда считал, что добьюсь успеха своими сильными качествами, а не сильными качествами агента.



- Чем тренер барнаульского "Динамо" Сергей Иромашвили отличался от тех, у кого вы играли раньше?



- Однажды я отпросился у него на сессию, пропустил один матч, а, вернувшись, услышал: "О, Суслик. Ты здесь, что ли? А я думал, ты в Москве". Мой сосед по комнате, парень 1992 года, которого взяли из КФК, рассказывал мне, что Иромашвили отправил его в магазин, который был в пятнадцати минутах ходьбы от базы: "Сходишь за водой - будешь в составе играть". Тот парень сходил, принес воды, а я поразился: "Если б он мне так сказал, я бы собрал вещи и уехал". Я спустился на обед, взял тарелку супа. Иромашвили - мне: "Суслик, сегодня в магазин идешь". - "Я не пойду". - "Тогда катись в Москву. Ты нам здесь не нужен". - "Хорошо. Не вопрос". Я позвонил насчет трудовой книжки, собрал сумку, вечером зашел Иромашвили: "Ты куда собрался?" - "Вы же мне сказали ехать домой. Я человек слова. Надеюсь, вы тоже". - "Да я шучу". - "Со мной шутить не надо". - "Да оставайся. Будешь играть". Я остался и продолжил выходить в центре защиты в паре с Александром Жировым, который сейчас в "Краснодаре".



- Что еще угнетало во второй лиге?



- Помню двойной выезд в Благовещенск и Комсомольск-на-Амуре. Это просто катастрофа. Сначала пять часов на автобусе до Новосибирска. Оттуда пять часов на самолете до Хабаровска. Там мы смотрели матч СКА в первой лиге, после игры садились на поезд и двенадцать часов ехали до Комсомольска-на-Амуре. После игры - опять двенадцать часов на поезде до Хабаровска. Оттуда едем пять часов на автобусе в Благовещенск, а там уже Китай через реку. После матча в Благовещенске - то же самое: пять часов автобусом, пять часов самолетом, потом снова автобус. А я еще молодой был: мячи, фишки - все это висело на мне. Целая неделя вычеркивалась из жизни.







- Отчаяние накатывало?



- Нет, я знал, что мне надо работать на статистику и играть как можно чаще. Я постоянно был на связи с Артемом Хачатуряном, боссом "Квазара". Он мне говорил: "Кирюх, я тебе помогу. Ты только играй".



- Как вы познакомились с Хачатуряном?



- После первого круга сезона-2011/12 я вернулся из Барнаула в Москву, и мой друг, Дмитрий Потапенко, бывший капитан юношеской команды "Спартака", попросил помочь команде Хачатуряна в матче с молодежкой "Динамо" - им не хватало центрального защитника. С того дня мы сдружились с Артемом. Я отыграл за Барнаул, и в конце сезона позвонил Хачатурян: "Поедешь на просмотр в Нальчик?" - "Конечно". Это был мой последний шанс вылезти из второй лиги и закрепиться в ФНЛ. После двух недель в Нальчике мне предложили контракт.



- Какие сложности были в Нальчике?



- Там нам руководство сказало: "Прощайте нам пятьдесят процентов бонусов, либо команда распадется. Если не простите, мы вам вообще ничего не заплатим, и клуб закроется". Одни сказали: "Хорошо". Другие отказались и ушли. Вместо них тренер Хасан Биджиев набрал игроков в аренду: Джикию, Панюкова, Киреева, Рябокобыленко. Мы показывали хороший комбинационный футбол, обыграли "Торпедо" с "Мордовией", которые выходили в премьер-лигу, на нас приходило много болельщиков, но у команды закончились деньги, и она опустилась во вторую лигу.







- Каким игроком был Георгий Джикия четыре года назад?



- У него хорошие данные, хорошая левая нога - он тогда не казался будущим игроком сборной, где-то ему помогло стечение обстоятельств, но он трудяга и я искренне рад, что он стал топ-защитником. Меня пример Джикии и Заболотного только стимулирует - значит, нет ничего нереального в том, чтобы из второй лиги выбраться в сборную, и мне тоже нельзя опускать руки.



- Почему вы ушли в "Сокол"?



- Когда в Нальчике не стало финансов, меня звали на Дальний Восток, но в Саратове предложили хорошие условия, и я поехал туда. В первом же матче за "Сокол", играя левого защитника, я забил победный гол "Лучу". Их центральный защитник обрезал, получилась контратака, я добежал от своей половины, ворвался в штрафную и после отскока пробил под перекладину.



- Тренер "Сокола" Чугайнов вас жестко критиковал?



- Конечно, кое-где был перебор, но мне ни в одном клубе легко не было. Когда тренер ругает, это тоже стимулирует. Если на тебя не кричат и ничего тебе не говорят, значит - все, ты уже не футболист, тебе, скорее всего, надо заканчивать.



- Вашим партнером по "Соколу" был Александр Столяренко, который в 2009 году приходил в ЦСКА главным талантом России 1991 года рождения.



- Да, мы с Санькой вместе играли за дубль ЦСКА. Когда он приехал в Москву из академии Коноплева, считался очень-очень перспективным. Он и футболист хороший, и человек, спокойный, добрый, но не сложилось у него по его же вине. Сам упустил свое счастье.







- С какими трудностями столкнулись в Норвегии?



- В нашей команде говорят то по-норвежски, то по-английски, и очень тяжело сконцентрироваться на чем-то одном. Отто Фредрикссон помогал мне с переводом, чтобы я хотя бы понимал, за что меня штрафуют. Сначала-то я отдавал четыреста евро и даже не знал, за что. Потом мне объяснили: перед каждой тренировкой я сдаю тест, сколько воды в организме, то есть готов ли я к тренировке. Писаешь в баночку, и тебе показывают, достаточно ли в тебе воды. Например, сегодня я завалил тест и заплатил пятьсот крон - три с половиной тысячи рублей. А могут и просто не допустить до тренировки, потому что ты не готов к нагрузкам.



Чтобы поддерживать нужный уровень воды в организме, я, проснувшись, выпиваю залпом стакан воды. Через двадцать минут завтракаю и перед тренировкой, начинающейся в девять утра, выпиваю еще литр воды и два раза хожу в туалет - чтобы вода все прочистила. Вода же помогает обмену веществ.



- Какие еще сложности?



- Цены в Норвегии - катастрофа. Очень высокие. Зарплаты в стране тоже немаленькие, но не у футболистов. Обычные игроки получают по тысяче - полторы евро. По местным меркам, это копейки, мы просто играем за еду и ничего не откладываем. Постоянно ездим за продуктами в Швецию, потому что там они намного дешевле.



Зато о жилье я не парился. Менеджер клуба помог мне с поиском дома, и с моей зарплаты просто снимается плата за аренду. Дом, правда, далековато от поля, но я каждый день езжу туда на велосипеде, так что для меня это - дополнительная тренировка.



- Часто играете в экстремальную погоду?



- Это в Нижнекамске за "Камаз" я играл после снегопада на замерзшей земле. Если упадешь - все себе сдерешь. А в Норвегии почти все поля искусственные, за ними очень хорошо следят. Если поле плохого качества, его меняют.



- Кто-то из ваших партнеров по команде работает вне футбола?



- Конечно, многие. Левый защитник Йорген Ричардсон - учитель религиоведения. Другие игроки работают в больницах или магазинах. В Норвегии можно за четыре часа заработать десять тысяч рублей. Если отработал двойную смену, получаешь в два раза больше. И если целый месяц работать с девяти до шести, у тебя шикарный заработок. А если по полдня - в районе 120-150 тысяч в рублях. Но для этого надо знать норвежский язык, а я только начинаю его понимать, потому что к нам пришел второй тренер, который говорит только по-норвежски (до этого у нас был только один тренер, из-за этого текущий сезон мы проводим хуже предыдущего).







- Еще в вашу команду приехал российский вратарь Алексей Городовой.



- Да, он, как и я, раньше играл за Нальчик. Он начал тренироваться с "Конгсвингером" в прошлом году, когда мы вышли в финал Кубка Норвегии, и после двух недель просмотра подписал контракт. После ухода Отто Фредрикссона в "Тромсе" Городовой стал нашим основным вратарем, сейчас у него все ровно.



- У вас очень интернациональная команда. Как вы уживаетесь?



- Да, у нас португальский хавбек Элиу Пинту, он играл в Лиге чемпионов за "Апоэль" против "Зенита", сенегальский нападающий Маме Ньянг забивал когда-то "Ман Сити" и был в "Вольфсбурге", есть испанский полузащитник Майкел, австралийский защитник Мурнане, а капитан - норвежский турок Адем Гювен, нападающий. Каждый месяц генеральный директор вывозит команду на барбекю или боулинг, потому что в режиме "тренировки - дом" жить в маленьком городе тяжеловато.



- Что вы пели на своей презентации в "Конгсвингере"?



- Тимати - "Все танцуют локтями". Все смеялись, снимали меня на камеру и говорили: "Молодец, отжег". А Леха Городовой на сборах в Ла-Манге затянул какой-то рэп (кажется, Мота) на три минуты, хотя можно было ограничиться одной, и ему начали свистеть и кричать: "Хорош! Заканчивай!".



- В прошлом сезоне вы попали в символическую сборную второй норвежской лиги. Удивились?



- Мне начали присылать ссылки: "О, Кирюха, ты красавчик!", так что я уже из интернета об этом узнал. Удивляться нечему: я приехал в Норвегию расти и чувствую, что прогрессирую: добавил шесть килограмм мышечной массы, привык к интенсивному футболу. Пятого ноября у нас последняя игра, и после этого мой контракт заканчивается. Мой приоритет - вернуться в Россию и показать, на что я способен после двух лет в Норвегии.



- Летом вами интересовался "Амкар"?



- Да, и "Анжи", но чуть-чуть не договорились, потому что я был небесплатный. Cейчас я стану свободным агентом, и у меня уже есть предложения из РФПЛ и премьер-лиги Норвегии.