«Гинер рассказал анекдот, и ЦСКА выдал суперсерию». Не разлюбить футбол после 5 лет травм

• Эта статья в архиве

Александр Цауня рассказал о бесконченой борьбе с травмами, Слуцком, Гинере, спидвее и Англии.

Полузащитник Александр Цауня провел в ЦСКА пять лет, трижды став чемпионом России. Начиная с 2013 года его карьера – постоянная борьба с травмами, которая не закончилась и после возвращения домой в Латвию.

Корреспондент встретился с Цауней в Риге и расспросил его о традиционных и не очень методах лечения, шутках Кирилла Набакина, Слуцком, Гинере и многочисленных попытках заиграть в Англии.

— Когда мы договаривались об интервью, вы сказали, что у вас дела в Даугавпилсе.
— Да, спидвей. В Латвии это самый популярный вид спорта — по семь тысяч на каждой гонке! И это еще вторая лига! К спидвею у меня интерес с детства, сейчас наш гонщик стал чемпионом Европы, так что уровень хороший. В Англии все на футбол идут как на праздник, а у нас весь город — на спидвей! Так кричали, что я голос сорвал!

— Сами заниматься мотоспортом не думали?
— Нет — он очень травматичный. Да и финансы нужны. Но друзья катаются. Болею за местную команду — «Локомотив» Даугавпилс. Она могла выйти в экстра-лигу, просто не пускали два года подряд. Но в самой экстра-лиге много ребят из Даугавпилса.
— После ухода из ЦСКА вы сыграли в чемпионате Латвии только 40 минут. Почему так мало?
— Из-за реабилитации в Испании я отложил на год учебу, оставался последний курс. А когда приехал, сдавал в Москве госы и защищал диплом. На «хорошо» и «отлично». Тема диплома? «Влияние амплуа на двигательную активность юных и квалифицированных футболистов». Сравнивал профессионалов — 24 года — и юных. Огромнейшая разница! Потом в Латвии отдал диплом на аттестацию и параллельно пошел на категорию C — к бывшему тренеру сборной Юрию Андрееву. Там у нас целый день курсы — с утра до вечера.

То, что я был футболистом, во многом помогает: на тактике после Викторовича (Леонида Слуцкого ) не пугаешься. И, может быть, где-то даже знаешь больше. Но надо чуть-чуть поучить, домашнюю работу нам дают.

— А на днях вы присоединились к юрмальскому «Спартаку».
— Это больше как стажировка — только, хочется верить, подольше. Туда же Сергеич приехал, Гришин (бывший тренер молодежной команды ЦСКА и юношеской сборной России ). И сразу вышел на связь: «Как дела? Что делаешь? Давай ко мне помогать, у нас народу мало». Мне с Гришиным попроще — все-таки знакомый. Увиделись на матче, когда мой «РФШ» (футбольный клуб «Рижская футбольная школа» ) играл со «Спартаком», там я познакомился с его женой. Если честно, я сомневался насчет перехода, но Гришин уговорил: ничего, сказал, с мячом побегаешь!

Вообще, интересно. Во-первых, [«Спартак»] большой клуб. Во-вторых, я могу подменять игроков и тренироваться. В квадратах помочь, например. «Спартак» идет навстречу с учебой: пропускаю тренировки по понедельникам. До лета посмотрим, если все в порядке — может быть, заявлюсь.
— То есть карьеру игрока вы еще не завершили?
— Нет, в «Рижской футбольной школе» мне даже предлагали контракт. Была договоренность, и я хотел совместить тренировки с учебой. Пока жил в Москве, два месяца готовился к экзаменам. Но погода стояла ужасная, на улице заниматься было невозможно. Старался ходить в зал. И даже планировал полететь на сборы — 19 февраля. Но 16-го сдал госэкзамен, а на 27-е была назначена защита диплома. Понял, что учебу надо закончить.

Рассуждал так: ребята прошли сборы, до чемпионата еще месяц. Надо забрать диплом — а это еще неделя. Понимал, что первые три тура, скорее всего, пропущу. Хотел подойти готовым, а тут — опять индивидуальная работа! В то же время предложили пойти на категорию C. Я поговорил со Старковым, он хотел взять меня в сборную Латвии. Но физически и морально я не был готов. Договорился с клубом, что до лета занимаюсь учебой. То есть профессионально я не тренировался — ездил к детям, все школы поблизости объехал. Сделал вывод, что самому начать тренерскую карьеру тоже интересно. Но сказать, что с футболом — все, я не могу. Внутри это сидит.

— В «РФШ» были готовы, что вы в любой момент придете и скажете: «Я в деле»?
— Да. В разобранном виде я в любом случае не приехал бы. Месяц-два готовился бы индивидуально. Мог даже без контракта потренироваться месяц. После перехода в «Юрмалу» в этом плане мало что изменилось. Делаю на дому футбольное поле. Если пойму, что не тяну из-за травмы — спокойно продолжу учебу. Пойду на категорию B.

Недавно общался с Марьяном Пахарем, он сказал: правильно, что начинаешь с нуля. Грандиозных целей не ставлю, но если в будущем позовут в хороший чемпионат — почему нет?

— Слуцкого вот позвали в Голландию. Могли такое представить?
— За шесть лет в ЦСКА сложилась такая семья, что я думал: это навсегда. Никто никуда не хотел, хотели вместе выигрывать и выходить в Лигу чемпионов. Мы там практически каждый год и играли — где еще такое? Идеальный вариант для молодых!

— Матчи ЦСКА в этом сезоне смотрели?
— Да, ходим тут с ребятами-спортсменами, смотрим, болеем. Созваниваюсь с парнями из команды. Перед домашней игрой с «Арсеналом» пожелал удачи Набабкину — так он гол и голевую передачу сделал!
В Латвии один болельщик упрашивал меня подарить ему майку ЦСКА. Знал все игры, все голы. Целый альбом собрал! Привез ему на днях футболку с автографом, он говорит: «У меня была майка Стоичкова, но теперь самая главная в квартире — твоя!» Приятно, что остались такие люди.

— Головин готов к тому, чтобы уехать в Англию?
— Наверное, Леннорович (Гинер ) лучше знает ответ. Сколько сейчас Головину, 21? Когда он только пришел, был сыроват. А в последние годы, когда я уже не играл из-за травм, казалось, что Головину пора. Но Викторович его придерживал — может быть, чтобы он окреп, оброс и выдавал такие игры. Уже тогда было видно, что потенциал огромный. И техники, и скорости хватает. Голова на месте. Умница!
— Главный вопрос — как чувствуете себя сейчас? Время в ЦСКА было испорчено постоянными травмами...
— Каждая тренировка в общей группе была как мини-подвиг. Мы с доктором «РФШ» два месяца работали в зале, закачивали голеностоп. В целом все было хорошо, но переезд, проблемки с весом... Я часто ездил к семье в Даугавпилс, старался больше времени проводить с детьми. В солнечные дни катался в Юрмалу. Не могу сказать, что футбол был у меня на первом месте. Сезон получился скомканный, потом я по учебе отпросился в Москву. Но какой-то вклад еще хотелось внести, тем более сил - вагон. Единственное — здоровье. В Германии говорили, что с моей травмой лучше не дергаться, в Испании — что можно поиграть. Из-за этого неуверенность.
— Еще помните, каково это — проснуться и почувствовать, что у тебя ничего не болит?
— Наверное, это в ЦСКА в чемпионские годы. Потом я мучился. В игре с «Мордовией» я отдал Мусе голевой пас, мы выиграли 7:1. Причем я был левым защитником. А во втором тайме, подавая на Еременко, неудачно приземлился и почувствовал: что-то с голеностопом. До этого все шло идеально. Думал: сейчас наберу форму и никому не дам залезть в основу. В итоге попросил замену, но сказал докторам: все будет хорошо. А на дне рождения Акинфеева у меня уже нога в туфлю не влезала — так сильно распухла! Показал доктору и услышал: «Утром — на обследование!» Когда ехали домой, чувства были самые плохие...

Операции замучили. Первая — еще нормально, а вот дальше... Четыре операции на плюсневой кости! Казалось бы, такая ерунда, самое простое место. Один раз — против «Спартака» — с переломом играл. Болело, болело, а причину найти не могли. У меня тогда стояла пластина, и не было видно, что там перелом — ногу надо было развернуть. В игре со «Спартаком» я сказал: не могу больше! Поменялся. Обидно: вроде как вернулся, а на самом деле нет. Там, где люди возвращаются через месяц, у меня все затягивалось на четыре-шесть. Это уже как «кресты». Не самый хороший опыт, но что есть.
— Были моменты, когда хотелось все бросить?
— Были. Я разговаривал с более опытными ребятами, к Викторовичу пару раз подходил. Говорил, что психологически не могу. Спал плохо, переживал... В голеностопе пошли какие-то воспаления — почему, отчего? Никто на сто процентов так и не ответил. Ты просто не понимаешь, что делать. Торчишь в зале, чуть-чуть набираешь — и кость воспаляется. Кость, не мышца! Неделя паузы, сидишь с магнитом — чуть ли не до слез!..

После первой операции я отыграл полгода, у меня там было что-то вроде шурупа. И головка шурупа сломалась! Вообще нонсенс! После второй операции я вышел чуть-чуть заранее. Потому что у нас на носу были две игры — с «Баварией» и «Спартаком». С первой же тренировки мучился, но думал, что идет заживление. В самолете очень сильно болело — я не спать не мог, ничего... Потом выяснилось — перелом.

— Одну из операций вообще делали без наркоза...
— Это я сам согласился! Убедил себя, что потерплю. Неправильно, конечно, но это была уже третья операция за год. И я спросил: «Их же делают без наркоза?» Четыре маленьких шурупа и пластина — надо было просто выкрутить. 20 минут на все! Начали неплохо: обкололи, разрезали... А когда стали выкручивать, я понял, что последний шуруп не вытаскивается. Вот это было неприятно! Долго мучились, на ноге у меня человек сидел... Нет, в следующий раз без наркоза я бы не пошел. Часа три отходил потом.
— Вы говорили, что обращались и к нетрадиционной медицине.
— Поговорили в сборной с Марьяном Пахарем, и он подсказал мне вариант в Белоруссии. У него там кто-то из родственников был. Я сразу сказал, что серьезно к этому не отношусь. Хожу в церковь, в костел, а здесь подумал: хуже не будет. Поехал в два места сразу. В одном еле сдержался от смеха. Это было в школе: мне нарисовали на бумаге какие-то стрелочки: сейчас боль уйдет вниз, потом вверх... Мое отношение, наверное, тоже было неправильным, я изначально в это не верил. Во втором месте сделали амулет из серебра, он у меня хранился на базе. Говорили, что с ним надо играть и тренироваться. Но он таких размеров, что ни на одну игру с ним не выпустят. Лежал в тумбочке. Я сильно на него не рассчитывал.

***

— Когда впервые после такого перерыва вышли в Латвии на поле, какие были ощущения?
— Я вышел на 20 минут в товарищеской игре за «РФШ», забил гол — эмоции офигенные! Еще вратаря перекинул! Внутри горело: так, в следующем матче выйду на полчаса и тоже забью, потом — на 40 минут, положу два. Думал, что поймал волну. А получилось, что после той игры пошло воспаление от перенагрузки, и неделю надо было пропустить. Как удар под дых! И таких ударов было несколько. Я говорил тренеру: вы рискуете, выпуская меня даже на 20 минут. Но, если бы набрал форму, для чемпионата Латвии это было бы усиление.

— Что такое сегодняшний чемпионат Латвии? И чем он отличается от чемпионата Латвии-2006?
— В 2006 году тут играли Рубин, Астафьев, это было сразу после Евро-2004. Совсем другие финансы. Мне кажется, 2006-й — самый урожайный год. Сейчас некоторые команды подтягиваются. «Рижская футбольная школа» в этом году лидер. Наконец-то в «РФШ» нашли правильный подход, начали расти. Мне кажется, у них все шансы стать если не «Сконто» 90-х, то наподобие. Сборной нужна сильная команда, где пять-шесть человек были бы конкретно талантливыми и при этом бойцами.

Плюс, «РФШ» развивает инфраструктуру — на стадионе газон такого качества, что там сборная тренируется. Трибуны небольшие, но играть приятно. У «Спартака» своего пока мало — есть куда развиваться. На Эдгарсе Гаурачсе, гендиректоре, серьезная нагрузка: начиная от экипировки и мячей на каждую тренировку, до организации полей, игр и приезда-отъезда игроков. При этом он еще тренируется. Бывает, что из-за собраний пропускает занятия, но в матчах даже на замены выходит.