Константин Рауш: "О возвращении в Россию думал с 17 лет"

• Эта статья в архиве

Новичок московского «Динамо» в интервью рассказал о переговорах с российскими клубами, поездке в Сибирь и друзьях из сборной Германии.

«Серьезные намерения были только у «Динамо»



– Русский язык все-таки изучаете или вспоминаете?



– Учу. Дома с родителями по-русски разговариваю, стараюсь не забывать язык. Но пока по-русски не так хорошо говорю, как по-немецки.



– Нашли преподавателя?



– Думал об этом, но больше времени все же уделяю знакомству с командой.



– Кто в команде больше помогает?



– Со всем общаемся. Если темп речи небыстрый – понимаю каждое слово. Иногда моего русского хватает, чтобы дать правильный ответ.



– Когда появился вариант с «Динамо», долго размышляли?



– Думал о возвращении в Россию с 17 лет, с момента, когда начинал в бундеслиге. Сейчас мне 27. Наверное, последний шанс вернуться. Когда начались переговоры с «Динамо», ни в чем не сомневался. С «Кельном» быстро договорились, проблем не было.



– С кем советовались?



– Общались с Панченко, с ним знакомы по сборной. Много разговаривали с агентами, решили, что переход – правильный шаг.



– «Динамо» – единственный клуб РФПЛ, которому вы были интересны?



– Насколько знаю, серьезные намерения были только у «Динамо».



– Черчесов повлиял на переход?



– Разговаривал с ним. Рассказал, что хочу вернуться в Россию. Тренер объяснил, как все устроено в «Динамо».



– Другой динамовский новичок Евгений Марков отмечал, что для него большую роль сыграла фигура главного тренера. Общались перед переходом с Хохловым?



– Да, конечно. Он рассказал, почему трансфер оправдан, и показал, как здесь все работает. Мне понравилось, и я быстро принял решение.



– Как болельщики «Кельна» отнеслись к вашему уходу?



– Пожелали всего самого лучшего. Поблагодарили за полтора года в команде. Надеюсь, никто не злится, что я выбрал Россию.



– Этот переход – шаг вперед?



– Команды в бундеслиге, конечно, сильнее российских, но мне было важно играть здесь.



«Впечатления о Сибири – все старое и людей мало»



– Семья осталась в Германии?



– Да, я приехал один. С родителями много разговаривал перед этим. Они сказали: «Хочешь в Россию – вперед!»



– Откуда такая тяга к исторической родине?



– Не знаю, наверное, я человек такой. Всю юность хотел вернуться.



– Как в Германии держали связь с Россией? Книжки читали, смотрели фильмы?



– Смотрел российский футбол (улыбается).



– На что обратили внимание?



– Болельщиков мало на стадионах. В Германии больше.



– Наверняка когда вы были ребенком, родители и фильмы русские смотрели, и песни слушали песни на родном языке.



– Они до сих пор смотрят ТВ и слушают музыку только на русском. Но я больше привык к немецкому языку.



– До вызова в сборную России как часто бывали в стране?



– Очень редко. Два раза приезжал в Москву, к родственникам. И еще был в Сибири, где я родился.



– Впечатления?



– Все очень старое, и людей на улицах мало.



– В России есть такая поговорка: «Что русскому хорошо, то немцу – смерть». Как вы ее понимаете?



– Не знаю (смеется). А как ее понимают в России?



– Что мы довольно разные люди.



– Думаю, это правда.



– Вас в Германии называли Кока. Костей никто не называл?



– Нет. Ребята, конечно, спрашивали: «Как тебя там по-русски зовут?» Отвечал: «Костя».



– А что значит Кока?



– Так со школы пошло. В «Динамо» я - Костя.



«Черчесов позвонил, когда вызова в сборную уже не ждал»



– Какой из больших турниров на уровне сборных запомнился больше всего?



– 2008 год, когда Россия заняла третье место. Команда здорово играла. Аршавин понравился, Жирков был хорош, Игорь стоял на воротах отменно.



– Собственного вызова в сборную России долго ждали?



– Мечтал об этом с 20-летного возраста, когда еще играл за «Ганновер». Хотел выступать за Россию. Черчесов позвонил, когда уже вызова совсем не ждал.



– С Романом Нойдштедтером общаетесь?



– Рома мне очень помогает. Если что-то непонятно – подсказывает. Это касается и языка, и бытовых моментов. Стали общаться с первого дня в сборной. Роман объясняет, что парни пишут в командном чате, я пока не читаю по-русски.



– Что для вас значит чемпионат мира в России?



– Это – самое важное, самый большой турнир. Надеюсь, отлично выступим на ЧМ!



– Как оцениваете группу сборной России?



– Если будем готовиться и работать, подойдем к турниру с полной концентрацией - пробьемся в следующий этап.



– Какой результат на ЧМ будете считать успешным?



– Пока приоритет – группа. Уругвай – сильная команда. А вообще больше думаю о «Динамо».



– Продолжаете следить за сборной Германии?



– Конечно, там много знакомых.



– А друзей?



– Таковыми могу назвать Ларса Штиндля и Антонио Рюдигера.



– Много общаетесь?



– Да, созваниваемся и списываемся по WhatsApp. Ребята рады за меня. Знают, что я хотел выступать за Россию. Надеюсь, у нашей сборной прибавится болельщиков из Германии.



– В чем феномен современной немецкой сборной? Той, у которой выросло потрясающее поколение. Которая Кубок конфедераций выигрывает неосновным составом.



– В Германии серьезная дисциплина. Игроки тренируются профессионально. В 14-15 лет ребята перебираются поближе к клубной базе, чтобы жить рядом. Находят работу вместе, чтобы командой стать. Страна десять лет строила стадионы, интернаты, базы. Поэтому и выросло такое поколение.



– Можете оценить силу нынешнего «Динамо»? На каком месте команда может закончить сезон?



– Будем стараться выигрывать в каждой игре, а там посмотрим. Для меня сейчас важнее адаптироваться.



– Вам 27. Вернулись в Россию, как и мечтали. Что дальше?



– Хочу хорошо выступить в «Динамо» и на чемпионате мира. Могу себе представить, что остаток карьеры проведу в России. Не исключаю, что останусь здесь жить.