Валерий Карпин: "Новый лимит - лучше, чем было. Но хуже, чем могло быть"

• Эта статья в архиве

Главный редактор футбольных трансляций и постоянный эксперт «Матч ТВ» – об ограничениях на легионеров, которые вступят в силу со следующего сезона.

— Клубы участвовали в подготовке грядущих перемен, как думаете?



— Не знаю, обсуждалось это или нет на собрании РФПЛ. По идее и по закону такие изменения санкционирует Лига.



— Видите в новшестве позитив?



— Сами клубы три года назад просили ограничить легионеров не на поле, а в заявке.



— Что это дает?



— Конкуренцию. Вне зависимости от позиции на поле. Есть в команде иностранцы и россияне. Кто сильнее, тот играет, — все просто.



— Ко всем ли амплуа это относится? Центральных защитников в России мало, допустим. Клубы купят сильных иностранцев, с которыми конкурируй, не конкурируй…



— Пусть купят. Но россияне под ними будут бороться за игровое время с высококлассными иностранцами – и расти. Каждый день. На тренировках и в матчах.



— Если в новой формуле будет 10 легионеров, не станут ли они выходить на поле все разом? Плюс, к примеру, российский вратарь?



— И слава богу. В чем проблема? К тому же все десять одновременно играть не смогут из-за неизбежных травм и дисквалификаций. Представим «Зенит». Дзюба станет конкурировать с условным… Ладно, не Суаресом, но форвардом топ-уровня. Выиграет – попадет в основу. Нет – останется в запасе. Простая логика.



— Даже если выиграет, вряд ли это приведет к качественному скачку мастерства Дзюбы. Уровнево он давно сформировался.



— Я тоже сформировался, когда играл. Но мне нужно было постоянно выигрывать у кого-то конкуренцию. Если Дзюба в ней уступит, тренер выпустит другого. А сейчас под Дзюбой никого. Потому что это русская «лимитная» позиция.



— Российских мощностей по производству молодых футболистов достаточно для успешной конкуренции с топ-иностранцами?



— В стране каждый год футбольные школы дают 50 тысяч выпускников, по данным ВШТ. Разве мало? Другой вопрос – какого они качества. Ясно, что одним лимитом проблему не решить: нужны инвестиции в развитие детско-юношеского футбола. И тут, кстати, хочется спросить: у кого-то есть понимание, что такое – развитие?



— Создание сети академий и школ шаговой доступности, как в Германии.



— А в Советском Союзе были школы шаговой доступности?



— Нет.



— Ну и?



— Рост зарплат детских тренеров – тоже мера.



— В-о-от. Но все равно в СССР никогда не было такой инфраструктуры, какая сейчас в России. А сильный футбол был. В детстве нам даже не снились современные поля: постоянно на бетоне, на грязи, по кочкам. И ничего, росли.



— Почему сейчас не растут?



— Если есть 50 тысяч выпускников – значит, растут. И чемпионаты Европы выигрывают по юношам. Но что с ними происходит потом?



— Лимит мешает?



— Конечно. Даже те хорошие, которые есть, пропадают. Их просто убивают деньгами.



— Считаете, при новом лимите снизятся зарплаты и цены на российских игроков?



— Может, и не снизятся. Но в каждой команде вместо примерно равного соотношения наших и иностранцев, как сейчас, будет 15 на 10. Для россиян ситуация гораздо лучше, потому что их в обойме станет больше. А вот на поле затем пусть пробиваются сами. Через работу и терпение, при численном перевесе россиян над иностранцами. Никто место в основе за паспорт с правильным орлом дарить не будет.



— То есть новый лимит – прогрессивный?



— По мне – да. Не самый прогрессивный, но прогрессивнее, чем сейчас.



— «Стратегия-2030» предусматривает дальнейшее снижение числа иностранце в заявке до семи. Это правильно?



— Нет. Будет то же самое, что раньше. Изменения должны быть направлены в другую сторону. Поймите, при достаточном числе своих футболистов высокого уровня ни один тренер не станет рисковать, привлекая неадаптированных к России легионеров. Зачем чужие, когда есть такой же свой? Искусственные же ограничения вынудятт включать в состав не тех, кто выиграл конкуренцию, а тех, кого заставляет лимит.