РПЛ и ФНЛ нужно не расширение, а структурная реформа, которая сделает клубы прозрачнее

• Эта статья в архиве

Вы удивитесь: тиражировать нужно модель «Урала».

В середине января клубы РПЛ проголосовали за расширение лиги с 16 до 18 участников. О чисто экономических, финансовых и маркетинговых последствиях расширения лиги уже говорили, но есть еще один важный блок, который незаслуженно остается без внимания. И, возможно, именно с него надо было начинать дискуссию об обновлении нашего футбола.

Это структурная реформа.

Как надо: изучаем европейские примеры

Командный спорт – странная отрасль экономики. Здесь конкуренты создают общий продукт – нельзя выиграть, как в Монополии, разорив конкурентов. Чем выше уровень конкуренции, тем выше доходы (лучший пример – АПЛ), хотя на классических рынках все наоборот. Для конкурентоспособности возможность тратить (на игроков) важнее возможности зарабатывать. Более того, необходимость обеспечить доходность или даже самоокупаемость – это минус, так как такая установка сокращает расходный бюджет (profit is a burden, примеры «Боруссии» или «Аякса»). Далее следует и вовсе немыслимое: неприбыльный бизнес может быть хорошим бизнесом, лояльность «клиентской базы» (болельщиков) мало зависит от результатов, то есть качества продукта: можно быть «Уотфордом» и из года в год собирать полный стадион, ничего не выигрывая.

Поэтому даже в эпоху финансового фэйр-плей главное качество футбольных клубов – это их способность тратить. Она, в свою очередь, складывается из двух факторов: во-первых, структуры собственности и процедуры принятия решений, во-вторых – количества претендентов на генерируемые доходы.

Доходы подразумеваются как материальные (деньги), так и не материальные (стоимость бренда и даже результаты команды), что особенно важно для ассоциаций участников, в которых распределение прибыли не предусмотрено.

Организационные формы клубов. Их, доказавших свою универсальность в разных лигах и ситуациях, три:

1) Частная компания, принадлежащая неанонимному собственнику. Это путь АПЛ. Почти все клубы зарегистрированы в качестве limited companies (аналог наших ООО). Три исключения – «Арсенал», «Манчестер Юнайтед» (у которого торгуются акции материнской компании) и, как ни странно, «Норвич» (он же «Норридж»). Эти компании зарегистрированы в качестве акционерных обществ.

2) Это приводит нас ко второй модели – компании со свободным обращением акций, они же акционерные общества. Упомянутый выше «Манчестер Юнайтед», «Ювентус», «Боруссия» Дортмунд. Можно при желании приобрести акции клубов, найти их официальные годовые и квартальные отчеты. Таких клубов по миру не менее 24.

3) Ассоциации участников. Это, за исключением Дортмунда и де-факто «Ред Булл Лейпциг», вся Германия, а также четверка из Испании: «Реал», «Барселона», «Атлетик» из Бильбао, «Осасуна». Красивая идея родом из начала XX века: клуб – это некоммерческая структура, вся выручка которого вкладывается в клуб. Купить или продать долю в клубе нельзя, дивидендов нет.

У нас нет цели взвешивать плюсы и минусы этих подходов. Важно, что на уровне базовой архитектуры это самые устойчивые концепции.

Как не надо: что именно не так с российской моделью

Переместимся на восток и, как принято, попробуем слепо применить описанную методику к российской действительности:

Клубы РПЛ и Олимп-ФНЛ в зависимости от организационно-правовой формы.

***

Во-первых, клубов со свободным обращением акций в России нет. Из 10 клубов 9 существуют как акционерные общества (ранее их называли закрытыми). В РПЛ так живут все московские клубы, «Зенит», «Ростов» и «Крылья Советов». Их из Олимп-ФНЛ поддерживают «Балтика» и «Торпедо». Единственное ОАО (в реестрах до сих пор именно открытое акционерное общество, хотя уже много лет открытые общества называются публичными) – «Урал». Об этом – ниже.

Среди акционерных обществ – почти все топы российского футбола, однако их, конечно, правильнее считать частными компаниями.

***

Далее еще интереснее – все многочисленные НКО (16 клубов, фактически целая лига). Это такое болото, за редким исключением полностью висящее на балансах региональных администраций. Никаких красивых историй про независимых участников, выборные органы, реинвестирование прибыли здесь, конечно, нет. Против 97 000 участников в «Реале» или 164 000 в «Барселоне» (повторюсь, мы сравниваем структуры, а не клубы) в российских «ассоциациях» обычно не более 10 – и это разные областные и около-областные организации.

Поэтому российские ассоциации (в дальнейшем мы будем называть их именно так) придется разделить на две нелицеприятные категории: на клубы на балансе якорного спонсора («Оренбург» и «Арсенал») и на балансе домашнего региона (все остальные). Наша картинка вновь меняется: «ассоциации» становятся квазибюджетными учреждениями, которыми они и являются на практике.

Можно пойти еще дальше и по принципу зависимости от бюджетных средств просеять частные компании. В Олимп-ФНЛ в этом случае в этой категории останется лишь «Торпедо» (спонсируется «Инградом»), в РПЛ – московская четверка, «Сочи», «Краснодар» и «Зенит».

Последним аккордом осталось бы прислушаться к либертарианцам и исключить клубы, спонсорами которых являются госкомпании, однако, во-первых, в этом случае останется ровно четыре клуба на обе лиги («Спартак», «Сочи», «Краснодар», «Торпедо»), а во-вторых, полностью частные клубы в стране, где 75% экономики находятся под контролем государства, – утопия.

Кому нести деньги? Нынешние модели клубов РПЛ не способствуют росту рыночного спонсорства

Почему 17 «ассоциаций» – это огромная и, пожалуй, главная проблема?

Во-первых, если говорить о расширении лиги, ждать помощи в ФНЛ неоткуда – из более-менее надежных жизнеспособных команд (до тех пор, пока сохраняется интерес спонсоров) одно «Торпедо». Поэтому пожары случаются гораздо чаще, чем красивые истории: с 2014-го по середину 2019 года 10 клубов, когда-либо выступавших в РПЛ, были ликвидированы или понижены в классе по неспортивным причинам.

Во-вторых, за пределами общей дискуссии о том, что государство – гораздо менее эффективный собственник, чем бизнес, ассоциации на российский манер вообще не приспособлены для привлечения ни спонсоров, ни – тем более – инвесторов.

Ассоциации аккумулируют все возможные минусы. Главные:

• их невозможно купить, если вы состоятельный человек из условного Нижнего Новгорода и хотите вернуть что-то городу, который вас вырастил;

• финансирование не наделяет донора, включая государство, никакими правами – вы не получите долю в капитале, вы не проведете своего представителя в совет директоров;

• спасти такой клуб на грани краха можно, только дав ему денег: к чему это приводит, показала история исчезновения спонсорских средств «РусГидро» в Алании (а затем и исчезновение самой «Алании»);

• к ассоциациям минимальные требования с точки зрения формирования органов управления, коллективный орган чаще всего существует исключительно на бумаге.

Причем такие клубы находятся под развращающим влиянием легких (хоть и сравнительно небольших) государственных денег. Таким образом, проблема даже не в том, что ассоциации не созданы для работы со спонсорами и инвесторами – проблема в том, что существующие в них и вокруг них порядки работают прямо против этой идеи.

Как надо: присмотритесь к «Уралу»

Что делать с ассоциациями? Тиражировать на них модель «Урала».

ФК «Урал» – это акционерное общество, единственным акционером которого является правительство Свердловской области. До 2017 года компания даже публиковала годовые отчеты и списки аффилированных лиц, то есть в этом смысле соблюдала все требования, предъявляемые к ОАО (ПАО). Представители титульных спонсоров имели места в совете директоров, то есть могли прямо контролировать расходование своих средств. Плюсы:

• до конкретного хозяйствующего субъекта ясно, кто владеет клубом;

• есть акционерный капитал, часть которого при желании можно приобрести;

• существуют формализированные органы управления;

• через участие в этих органах спонсор может контролировать порядок расходования своих средств (и он будет заинтересован в этом гораздо больше, чем государственные или, тем более, региональные аудиторы);

Важно понимать, что такая модель не защищает клубы от всех проблем (они разоряются везде – и в Англии, и в Италии). Но на ее основе можно строить конкурентоспособную лигу с учетом российской специфики (прежде всего – высокой роли государства).

То, что мы наблюдаем сейчас, – это набор архаизмов, оставшихся в лучшем случае с 1990-х годов, в худшем – с советских времен.

Пока футбол живет на госдотации, это просто неудобный и неочевидный аспект. Пока это балласт, но со временем он станет тормозом, который если и сможет что-то обеспечить, то дальнейшее отставание России сначала от лучших, а затем и просто от развивающихся лиг мира.