Смерть журналиста

• Эта статья в архиве

Ещё один, нетрадиционный, взгляд на трансфер Витселя и на спортивную журналистику.

Смерть журналиста



Глава 1



За день до наступления нового, 2017-го, года в квартире Дмитрия Гирича, спортивного журналиста средней руки, собрались его коллеги. Было их четверо, разного возраста и из разных изданий. Роднила их только лишь общая "среднерукость", да отсутствие видимых перспектив на переход в касту избранных. Они даже не были друзьями, скорее, настоящими братьями по цеху: случай свел их вместе на презентации книги известного в прошлом спортсмена, сблизил за фуршетным столом и ярко набросал перспективы дальнейших застольных посиделок по случаю и без. Собирались они у Гирича ввиду его свободы от семейных обязательств, и удобной близости квартиры к метро "Таганская".



Пошёл уже второй час разговоров. Быстро были освоены темы от перспектив на праздничную неделю, до жалоб на оттепель и разгильдяйство дорожных служб. Приторное обмусоливание отношений с противоположным полом оставлено на десерт, а пока... Спортивный писака даже в кругу опьяненных коллег не может не говорить о самом сокровенном. Новостей кот наплакал, золотые мячи и слухи о переходах обглоданы до костей. Выручал Витсель. Слух о его отъезде в Китай, похоже, всё больше начинал походить на реальность, а потому зимнее-летние итальянские заготовки недрогнувшей рукою были сброшены в мусорные корзины, им на смену пришло бессребреническое негодование, сдобренное трагическим заламыванием рук. Тема была свежей, горячила и заставляла говорить на повышенных тонах, перебивая друг друга.



- Выбравший деньги однажды выберет их и второй раз, - баритон Андрея Колясникова задавал бичующий ритм.



- Витсель – человек без характера! – Саша Грязнов, волнуясь и боясь упустить хоть самую мелочь, то и дело пускал петуха. – Знаете, ещё Юрген Клопп говорил: “Считаю, что те, кого можно переманить большими деньгами, не имеют характера…”



Паша Городецкий, молодой талант, до поры лишь активно кивавший и поддакивавший мэтрам, яростно раздавил окурок в чёрной непрозрачной пепельнице и, воздев этот сморщенный останок, как некое доказательство своей правоты, провозгласил свой вердикт:



- Не в Витселе дело, друзья! “Зенит”! “Зенит” – это похороны. Не согласны?! А вы вспомните: Аршавин, Кержаков, другие. Все бежали, бежали из-под гнёта…



- Нет, я, конечно, согласен. Витсель обманывал нас, целый год надувал. – Василий Андреев горестно поморщил лоб, словно Витсель был его ближайшим другом, и проступок сей ставил Василия перед непростым выбором. Затем, после секундной паузы, - Но я, если честно, буде поставлен перед подобным соблазном… Не знаю, устоял бы или нет?



Колясников и Гирич переглянулись и Андрей, на правах старшего по возрасту и статусу, одёрнул подопечного:



- Вася, ну что за чепуха у тебя в голове? Ты же ж-у-р-н-а-л-и-с-т! С большой буквы “Ж”, между прочим. Мы верим в тебя. И вот ни на секунду не усомнюсь, что каждый из нас, - Колясников медленно, выверенным движением, указал на каждого из собравшихся, не исключая себя, - даже столкнувшись с посулом этих лихих жёлтых миллионов, несомненно выбрал бы призвание. Это сильнее слабой человеческой натуры. И это навсегда!

Дружный гул одобрительный закрепил сказанное. Андреев улыбаясь, сокрушённо потирал переносицу, не понимая, как мог сморозить подобную глупость. Гирич снова разлил и поднял руку, привлекая внимание.



- Пёс с ним, с Витселем. Ребята, не стоит он такого внимания. А вот за кого надо выпить, так это за Андрея нашего. Он ведь знаете, что? – не реагируя на жестикуляцию Колясникова, Гирич обвёл взглядом остальных сотрапезников, - Товарищу нашему, Колясникову, было сделано предложение. Такое, от чего не отказываются и за которое каждый из нас мигом бы отдал правую руку. Андрею предложен пост пресс-атташе мужской сборной России по футболу. Каково, а?



Предвосхищая поздравления, Колясников попытался снизить градус патетики:



- Это так, да… Всё просто замечательно, Дима прав в своей оценке, но… Я могу всё же подумать…



- Андрей, такая возможность случается только раз в жизни, и только у единиц. Самых одарённых единиц! – Гирич воздел рюмку, - За твою скромность и талант, который, не сомневаюсь, восславит нашу самую первую сборную!



- Андрей, это твой “Ювентус”, какие могут быть сомнения?! – Городецкий атаковал своей рюмкой гиричевскую.

Слаженный хрустальный звон согласно ответил ему.



Глава 2



В морозный сочельник 2017-го спортивный журналист Колясников чуть подрагивающей рукой разливал по тонким пузатым бокалам тёмный, отдающий шоколадом, ванилью и ещё чем-то чужеземно-островным, напиток, чувствуя на себе чуть насмешливый взгляд. Однокурсник, Колька, тоже журналист по образованию, а теперь чуть ли не олигарх, подъехал из Питера на деловую встречу с китайскими партнёрами. То, что друг Колька (Николай Игнатьич для остальных) до этих самых переговоров пригласил Колясникова повидаться, и не куда-нибудь, а в один из самых потрясающих воображение ресторанов Столицы, льстило уже само по себе. И то, что территориальная разорванность и месяцы молчания, не повлияли на старую институтскую дружбу, заставляло Андрея смотреть на друга чуть ли не с благоговением.



- Так ты, значит, Андрюха, на повышение двинул? – гость забавно растягивал середину слов, проглатывая окончания. – Ну, я про сборную.



- Откуда…



- Земля слухами полнится. Чё ты ломаешься, как барышня? Пресс-атташе, да?



- Ну да, правда. Новый вызов, - мягкий, тягучий алкоголь и чувство гордости кружили голову Колясникова, - Новые вершины. Это, конечно, ответственность, и немалая. Но я, думаю, сдюжу. С другой стороны, уровень доверия впечатляет…



- Слушай, Андрюх, заканчивай со своим партсобранием. Доверие, вершины, то, сё. Ты серьёзно думаешь, что эта муть тебя приподнимает? Да ладно! Освещать будни инвалидов от ногомяча, или, если угодно, баранов перед забоем по настоящему крутыми сборными – это что-ли вызов? Не смеши…

Кровь бросилась Колясникову в лицо. Он хотел было возмутиться, сказать что-то сильное в защиту своего тернистого пути. Встретился глазами с жёстким взглядом Кольки и сник. Ведь правда в словах друга была, большая правда.



- Нет, я понимаю, если ты в деньгах прибавишь – другой разговор. А нет – так я тебя всё же не понимаю.



- Коль, так не в зарплате же дело, - лицо Андрея жалобно сморщилось, его доводы ему самому казались неубедительными, - Это же один раз в жизни бывает. И далеко не с каждым. Первая команда страны, её жизнь…



- Опять – двадцать пять! - Колька даже хлопнул от досады по столу обширной ладонью, заставив звякнуть в унисон столовые приборы. – Слушай, кончай лечить меня этой заплесневелой идеологией. Я знаешь, когда переболел этой всей фигнёй? И видишь – кем стал?



Колясников знал. И видел. Он опустил голову и стиснул зубы, в голове метались не аргументы, а какие-то дурацкие штампы, наверное, заготовки к завтрашней статье.



- Ну ладно, не дуйся. - Колька перегнулся через стол и чувствительно ткнул приятеля в плечо. Секунду помолчал, потом спросил. – Как насчёт компромисса? Тут такое дело: в одной большой компании, знаешь, “мечты сбываются” и тому подобное, вакансия открылась. В голове, в Питере, начальник отдела пропаганды. Здоровый образ жизни, социальные проекты и нагрузка, стратегии и программы физвоспитания сотрудников. Ну и ещё тонна подобной мути. Честно, как мне подсказали, работа – не бей лежачего! Зато, достойно оплачиваемая. Ну?

Колясников хотел возмутиться, привычно заклеймить все эти госкорпорации с их непомерными тратами на никудышных игроков, но неожиданно услышал свой голос:



- Насколько достойно?



Колька довольно улыбнулся, в глазах его плясали столь же довольные чёртики. Он выковырял из внутреннего кармана перьевую ручку и несколькими быстрыми штрихами на салфетке обозначил сумму.



- Это примерно. Премии, понятно. Индексация, ещё всякие плюшки. Но учти, такие вакансии живут очень недолго. Сегодня-завтра, это максимум. Подумай, но недолго. Мой телефон у тебя есть…



Он ещё что-то говорил, кажется, даже шутил. Потом оплатил счёт и, тепло попрощавшись, удалился твёрдой походкой. Ответные объятия Колясникова были вялыми, из головы не шли цифры, написанные на салфетке кремового цвета…



Глава 3



13-го января они снова собрались у Гирича. Городецкий и Андреев чуть припоздали, двери им открыл хозяин квартиры с видом столь скорбным, что у добряка Андреева упало сердце.



- Здоров, Сань! Колясников что – ещё больше нашего опаздывает? – Городецкий, занятый своими внутренними прожектами, совершенно игнорировал все тревожные знаки.



- Гм! Тут такое дело…



- Саш, ну чего миндальничать-то?! – ярость обычно умиротворённо-флегматичного Гирича напугала всех. – Всё, ребят, нету больше журналиста Андрея Колясникова! Вышел весь!



В нескольких фразах он описал картину падения. Такого предательства не ожидал никто. Вася Андреев робко поинтересовался, за какой-такой выгодой подался их бывший товарищ в негостеприимную Северную Столицу, получив ответ же совсем скис и углубился в поглощение бутерброда с колбасой.



- Андрей – человек без характера! – Саша Грязнов, опять волновался. – Ведь знаете, ещё Юрген Клопп говорил: “Считаю, что те, кого можно переманить большими деньгами, не имеют характера…”



Паша Городецкий, потрясая солёным опёнком на кончике ножа, закатывал глаза:



- Не в Колясникове дело, друзья! “Газпром”! “Газпром” – это похороны …



- Андрей обманывал нас. – Василий Андреев горестно поморщил лоб. – Соблазн разбил мечту…



- Всё, ребят! – Гирич тяжело вынес приговор. – Не будет Колясникова в его персональном “Ювентусе”. Никогда! Не чокаясь…



Тишина. Все молчат. Может, скорбят об ушедшем товарище. А может, пытаются осмыслить сумму, написанную неделю назад на нарядной салфетке кремового цвета…



P.S. Всё вышеизложенное только фантазия автора и ничего более. Почти все герои и события являются вымышленными и почти все совпадения случайны.