Андрей Аршавин: "Так или иначе это случится. Но любой футболист, думаю, оттягивает этот момент. "

• Эта статья в архиве

Игрок «Кайрата», экс-капитан сборной России и «Зенита» дал большое интервью.

Казахское гостеприимство беспощадно. Вооружитесь этой правдой перед визитом в страну, и вам будет легче противостоять продукции местных животноводов, подстерегающей на каждом шагу. В неиссякаемых количествах. Всех видов и форм.



Но крики «Ар-ша-вин!» на трибунах Центрального стадиона Алма-Аты имеют другое происхождение. 36-летнюю российскую звезду уважают не только как гостя – как футболиста. Я побывал на одном матче «Кайрата» и не слышал, чтобы скандировали чью-то еще фамилию. Хотя, допускаю, дыряво слушал, — следил за Аршавиным.



Он не изменился ни внешне, ни поведением. На поле все той же комплекции человек, исполняющий временами что-то улетное, показать партнерам руками, что им делать и куда идти. Он по-прежнему наделен креативом и на удивление неплохой физической формой.



Игру Лиги Европы «Кайрат» - «Скендербеу» я провел рядом с местным комментатором. Из репортажа узнал много нового. Жаль, немногое понял: комментатор звучал по-казахски. Но фамилия Аршавин была употреблена им бессчетное число раз. Что закономерно. Команды сыграли 1:1, Андрей Сергеич выдал голевой пас.



Утром, убедившись в беспощадности казахского гостеприимства на практике и перепутав часовые пояса, я выдвинулся на базу «Кайрата». Как вам сказать про это сооружение, чтобы не обидеть Сергея Галицкого? Оно лучше, чем у «Краснодара». Просторнее. Упакованнее. С криосаунами и прочим современным фаршем. С отдельным зданием-тренажером, где в игрока автоматически летят мячи, а он кладет их во вспыхивающие повсюду квадраты (говорят, такое же у дортмундской «Боруссии»).



С крытым манежем. Несколькими идеальными полями. Аллеей звезд с отпечатками ног Евстафия Пехлеваниди, Курбана Бердыева, далее по списку.



С молодым Юрием Семиным на исторических стелах. Наконец, с английским бульдогом Беней в будке из материалов ценных пород. Впрочем, это он когда зевает – Беня. А когда облачается в форму «Кайрата» - Бенедикт. Судя по выражению морды – не меньше чем Камбербэтч.



Аршавин был встречен в коридорах базы на этапе послематчевого восстановления.



- Сколько еще? Минут двадцать? - Восстановление в 36 лет – процесс не быстрый?



- Больше, - был ответ.



С этого и начали.



- Восстановление в 36 лет – процесс не быстрый?



- Сам процесс стандартный. В парилку, говорят, нужно не меньше семи раз заходить… Столько не выдерживаю, хотя баню люблю. А вот организм времени на восстановление требует больше. Теперь после матча едешь домой, а не в разные другие места. Как когда-то.



- Может ли футболист Аршавин спокойно появляться в разных других местах Алма-Аты?



- Могу. В прошлом году ажиотажа было больше. Сейчас люди привыкли. В те места, где бываю, ходит примерно один и тот же круг людей. Для них мое присутствие не связано с излишним ажиотажем.



- Сколько за вечер автографов даете?



Иногда ни одного. Иногда много.



- Вам 36, а популярность не спадает. И не только в Казахстане. То вас в «Зенит» виртуально возвращают, то в сборную сватают. Редкие ваши интервью – по-прежнему ходовой товар. Как к этому относитесь?



- Такое со мной давно, с самого начала карьеры. И продлится до тех пор, наверное, пока не закончу с футболом. «Воспринимай популярность как неизбежное и сопутствующее», - учили меня в молодости. Воспринимаю.



- Корни этого интереса, по-вашему, футбольные или человеческие?



- Если бы играл в 10-й лиге и не забивал, вряд ли мое слово что-нибудь значило бы на довольно продолжительном отрезке времени. А еще я думаю, что мои мысли как правило неординарны. Хоть и не стараюсь оригинальничать. Значит, учительница литературы не зря вкладывала в меня умение правильно составлять слова.



- Вашу фамилию трибуны скандируют в каждом матче?



- Чаще такое случается в еврокубках. Может, другие болельщики приходят.



- На сколько процентов вы уже казах?



- Ни на один. Я русский.



- Речь не о составе крови, естественно.



- Нет, я остался европейцем. Не приобрел местных привычек, не соблюдаю обычаев.



- Понять этот народ, страну, культуру удалось?



- Как устроена жизнь в городе, куда и когда пойти, поехать, — это знаю. Но понял ли культуру?.. Как ни странно, не вижу особой разницы между людьми в Алма-Ате и, допустим, в Краснодаре. Все говорят по-русски, ведут себя похожим образом. Нет больших отличий от России.



- Из местного бытового что-то полюбилось?



- Стал часто есть конину, если говорить о кухне. Она и раньше нравилась, но везде считается деликатесом, дорогая, - а здесь доступная. Летом часто езжу на «Восемь озер» - комфортный отель с бассейнами в степи. Люди купаются, загорают. На Чимбулак, естественно, - горный курорт совсем рядом с городом. К лыжным спускам равнодушен, но красиво.



- К чему здесь трудно привыкнуть?



- Да ни к чему. Все нормально, никакого дискомфорта.



- Вы сказали как-то, что Казахстану лимит нужен, а России – не факт. В чем разница?



- Отмени лимит, и в Казахстане никому из местных на поле места не найдется. В России все-таки кто-то останется.



- Кто? Сборную из 30 человек набираем.



- Кто-то будет. Меньше, чем при лимите, но все же. Когда его совсем не было, русские играли, верно? Все зависит от уровня футболистов. В основе богатых клубов могут оказаться только иностранцы. А в бюджетных все равно станут играть свои.



- Они и сейчас играют. Но так, что в «молодежку» центральных защитников из ФНЛ берут.



- Не важно. Провал есть, но он ведь не сейчас случился. Его оттягивали-оттягивали-оттягивали… И чем дольше оттягивали, тем глубже все провалилось. Разруха закономерна. У нас вообще футбол строится сверху вниз, а не снизу вверх, как должно быть. Но цены на россиян в последнее время все же немного упали.



- Кризис.



- Не только – рынок тоже.



- Ладно, давайте о вашем вице-капитанстве в «Кайрате». Оно формально закрепляет неформальное лидерство?



- Даже без вице-капитанства был бы лидером. Где бы ни играл, всегда им становился. Я лидер по натуре, не могу быть не лидером. Другое дело, что иногда команда это воспринимает, а иногда нет.



- «Кайрат» воспринимает?



- Думаю, да. Точнее, надеюсь. Возможно, не все, но в целом так и есть.



- Часто включаете лидера? Мобилизуете, сплачиваете, пеняете?



- Специально никогда этого не делал. Поступаю в любой ситуации так, как чувствую. Не задумываюсь, лидерство это или нет. Часто подсказываю партнерам на тренировках и в игре. Они порой обижаются. И даже чаще обижаются, чем слушаются. Но по-другому не могу.



- Вы вошли в топ-десять лучших российских бомбардиров?



- Пишут, что у меня 143 гола, а на самом деле 145. Казахстанские голы мне почему-то не торопятся засчитывать. Знаю, что сравнялся с Гавриловым и Тихоновым. Это как раз на границе «десятки». У Черенкова, который на 9 месте, 149 мячей.



- Как вам перемены в «Зените»?



- На взгляд со стороны, футбольные. И логичные: хороших футболистов набрали. «Зенит» - фаворит сезона.



- Перемены не только в команде, но и в клубе. Пришел Сергей Фурсенко.



- Максим Львович Митрофанов был не настолько далек от философии Сергея Александровича, чтобы говорить о глобальной смене курса. У них схожие взгляды на клуб и футбол.



- А у Манчини и Луческу?



- Итальянец мне всегда нравился как игрок. Как тренер он привел «Манчестер Сити» к долгожданному чемпионству, английские болельщики были благодарны ему за это.



- Есть уверенность, что Алексей Миллер после завершения вашей игровой карьеры пригласит в «Зенит»?



- Уверенности нет. Потому что не думаю об этом.



- Менеджером в родном клубе себя видите?



- В данный момент нет. У меня контракт с «Кайратом». Жизнь покажет. Далеко не заглядываю.



- Нет ощущения, что, оставаясь игроком в 36, крадете годы у своей новой жизни?



- Наоборот, выцарапываю у старой! Меня страшит будущее, потому что я его не знаю. Боюсь того, что будет после, вот и продлеваю подсознательно карьеру игрока.



- Говорят, быстрее начнешь…



- …быстро закончишь? Так или иначе это случится. Но любой футболист, думаю, оттягивает этот момент. Реально любой. А мне еще и везло: никогда не было травм, ничего не болит, выхожу на тренировки, не обматываясь бинтами. В глубине души думаю о будущем, конечно, И уже давно, такие мысли не отгонишь. Но опасений пока больше, чем понимания, как быть.



- Знаете, кем стал Кержаков?



- Слышал про назначение его в систему подготовки «Зенита». Размытая формулировка. Но это не важно, такие, как он, должны оставаться в клубе. И продолжать развиваться с помощью клуба в той области, в которой они хотят. За границей так везде. И это нормально.



- Телеэкспертом Кержакова представляете?



- Вполне. У него хорошее чувство юмора, острое слово. Узнаваемое лицо, симпатичный парень, о футболе может говорить с пониманием. Где-нибудь на английском ТВ такой человек точно был бы востребован и получал бы громадные деньги.



- А себя в телевизоре представляете?



- Ну, я могу говорить о футболе. Одно дело, правда, отвечать на вопросы, пусть даже в студии, другое – комментировать. Второе сложней.



- В сборной России два зенитовца – Смольников и Жирков. Оба – не питерские воспитанники. Прокомментируете?



- Взяли бы Кокорина, Шатова и Дзюбу, было бы пять. С Лодыгиным шесть. Но так сложилось. Занял бы «Зенит» первое место – больше его игроков вызвали бы в сборную.



- Разница в два места настолько повлияла на выбор Станислава Черчесова?



- К чемпионам другое отношение. Если же говорить о зенитовской молодежи, то пока я играл в «Зените», не видел ни одного юниора, который был бы по уровню близок к нашей группе, но ему не дали раскрыться. Хотя тренировался и играл со многими. Обычные ребята, кто-то получше, кто-то похуже. Кого-то потеряли, как Шейдаева, хотя не имела права Россия, на мой взгляд, терять такого нападающего.



- Подготовка резерва – управляемый процесс? Или дело в генетике и урожайных поколениях?



- В 90-х годах система была разрушена. В секции стало ходить меньше детей, снизился уровень детских тренеров, ухудшились условия. Вы сейчас, конечно, скажете про Исландию. Но там такой взрыв тоже раз в двадцать лет, если не реже. К тому же все исландцы-сборники играют за границей с тинейджерского возраста. И формируются там, как игроки.



- Были на новом стадионе в Петербурге?



- Полгода в России не был, не то что на стадионе. Лететь же на один день при трех днях отдыха не совсем удобно.



- Ваша фраза насчет ожиданий и проблем пошла в народ. Сколько нам ее еще повторять?



- Думаю, долго. Не вижу предпосылок для выхода в полуфинал, допустим, большого турнира. Уже говорил: тема уходят корнями в детский футбол, а он точно не развивается. Дай бог, чтобы не умирал.



- Нет ощущения, что успех 2008 года связан с исключительностью отдельных футболистов, а не с чем-то системным?



- Именно такое ощущение и есть. С исключительностью отдельных футболистов и очень хорошим тренером. Почти все в той сборной – дети советской футбольной школы, мы успели вырасти в других условиях. 2008 год был исключением, а не правилом, понимал это еще тогда. Говорил партнерам: «Наслаждайтесь, такого в вашей жизни больше не будет». Да, могли пробиться в ЮАР в 2010-м, выйти из группы в 2012-м, но и это – отголоски советской эпохи, закат поколения.



- Следите за судьбой тяжелобольного одноклубника по «Зениту» Фернандо Риксена?



- Русской женщине, которая с ним живет и родила ему ребенка, надо ставить памятник. Он и жив-то благодаря ей, насколько знаю. Только русские женщины способны на такую любовь и заботу. Просто героизм, которому уже не один год. Ладно бы еще денег было много. Но их нет. Люди жертвуют, все уходит на лечение и ребенка. Конечно, неизлечимая болезнь Риксена – большая беда. А человек замечательный. Всегда говорил, что думает, не взирая на чей-то статус и звездность. Мужик.







Полную версию интервью, можно прочесть перейдя по ссылке ниже