Глушаков и похороны игры. Колонка Михаила Борзыкина

• Эта статья в архиве

Еще на Кубке конфедераций было видно, что Глушаков устал – от длинного сезона, серии ключевых матчей и безумного напряжения чемпионской гонки.

Последние силы он отдал в ту самую ночь, лучшую ночь в жизни, когда пел и пил у стадиона, наслаждаясь тем, что Вселенная вращается вокруг него. А наутро вместе с головной болью пришло осознание, что вчерашнее – уже история, и все надо начинать сначала, заново копить силы и эмоции. Воткнул было в розетку зарядное устройство – а электричества нет. Черчесов отключил.



На турнире сборных Глушаков выглядел изнуренным, выхолощенным, обесточенным. Он из тех футболистов, что больше других зависят от физических кондиций. Он не художник, как тот же Широков, который мог ходить по полю пешком и раздавать острые передачи, – а командный energizer, который благополучно функционирует, только пока есть энергия. Все козыри происходят от «физики», благодаря которой можно выполнять объем работы, необходимый для исполнителя роли box-to-box. Нет сил – нет ничего. Не только козырей.