"Должен был играть на ЧМ-1970, но попал в тюрьму". Уникальная история Георгия Сичинавы

• Эта статья в архиве

Обозреватель отыскал в Абхазии Георгия Сичинаву – легендарного защитника сборной СССР, бронзового призёра ЧМ-1966. Большое, интересное и местами забавное интервью.

ПЕЛЕ И ТУМАН

– Когда-то здесь, в Абхазии, у меня школа была. 500 детей! 15 тренеров работали!

– Сейчас не осталось?

– Так мне 74 года…

– Стадион то рядом с вашим домиком.

– Я единственный в Гаграх имею ворота – калитку открыл, и вот он, стадион. Открываю, захожу… Какие у нас дети хорошие! Двоих хочу в "Спартак" отправить, пусть посмотрят. С Ловчевым уже го-ворил. Пусть кто-то из Абхазии до чемпионата мира дорастёт. Пятеро уже играли!

– Это кто же?

– Давай считать, мой дорогой. Гетманов – раз. Симонян, Дараселия, Ахрик Цвейба, я… Сёма Баркая вот здесь жил, неподалёку. На чемпионате мира не был, но против Бразилии его выпускали. Все команды здесь гостили, на этом стадионе играли! Как мы дружили с московским "Динамо", с киевским! Какие банкеты устраивали!

– Против Бразилии и вас выпускали.

– В 65-м! Как же!

– Проиграли в Москве 0:3.

– А вон, карточка на стене. Я и Пеле. Его ж персонально дер-жать надо, правильно? Хотели Шестернёва поставить – тот 40 температуру имел. Не вышел! Идут к Хурцилаве – тот отвечает: "Пах болит".

– Придумал?

– Этого я не знаю… Даже Яшин не вышел на ту игру, стояли Банников и Кавазашвили. А Пеле пришлось мне держать. Николай Морозов, тренер, подошёл ко мне, полузащитнику: "Сможешь?" – "Смогу, конечно!" Лишь бы выйти на матч. Такие футболисты были в сборной – попробуй, пробейся!

– Стрельцов играл?

– Стрельцова ЦК не пустил. Эдика из тюрьмы выпустили, через какое-то время в сборную стали брать. В Южную Америку с ним ездили, в Европу… А на чемпионат мира не взяли! Его отцепили и Мишу Месхи!

– Какое безобразие. С Пеле совладали?

– Воронин пришёл успокаивать: "Ты не беспокойся. Я страховать буду". Начинается матч – Пеле получает мяч, бьёт метров на пять выше ворот. Народ засвистел! Воронин рядом оказался, усмехается: "Поймали фраера". Не беспокойся, мол.

– Дальше было сложнее.

– Пеле меня – раз! – в левую сторону крутанул, Воронина в правую. Гол забил! Хоть Банников не должен был пропускать тот мяч. Прямо сказать, что я от Воронина услышал?

– Не томите, Георгий Владимирович.

– Склонился: "Пи…ц разыгрался…" Потом на банкете Пеле меня вдруг высмотрел: "Вот кому свою майку хочу отдать, Сичинаве" – и протягивает. Прямо фамилию мою назвал. Я чуть на пол не сел. Все обомлели – думали, он только Яшина знает по фамилии. Может, ещё Воронина.

– Просили майку-то?

– Ни в коем случае! Даже в голову не пришло бы!

– Так что ж он?

– Кто-то спросил полушёпотом: "Почему Сичинаве?" – "Он такой же чёрный как я…"

– Сильная история.

– Я действительно чёрный был. Очень загорелый.

– Кто круче – Криштиану или Пеле?

– Пеле! Бог футбола! Вообще всё мог. Вот Эйсебио сильный, Кройф. Этот хороший, который уши откусывает…

– Суарес.

– Суарес! О-очень сильный! Неймар тоже чертяка. Салах – сильный пацан. Но близко к Пеле не стоят. Невозможно играть с ним, честно говоря. Быстроту имел. Финты имел. Технику имел. Всё Бог дал!

– Виктор Царёв до последних дней уверял, что с Пеле справился.

– Более-менее удерживал. Но я-то в жизни никого не держал персонально. А тут – сразу Пеле. Но у меня ещё какая хохма с Пеле вышла? До матча встречаемся с товарищами – Гиви Нодия на ту игру в Москву приехал, ереванские парни… Сидим, играем в "66". Всё расспрашивают: "Ты что, вообще не боишься Пеле держать?" Не боюсь, отвечаю. Я этому Пеле ещё мяч между ног прокину – и руку подниму!

– Отчаянный вы человек.

– Я вообще любил в "очко" прокинуть. Дёрнешь человека влево, у него ноги разъезжаются – между ними кидаешь. Чем известнее футболист, тем больше кайфа. А тут – с самим Пеле шанс!

– Получилось?

– Вот момент – центр поля, мяч у меня. Пеле рядом. Раз – и ткнул ему между ног. Он обомлел. Видимо, раньше никто такое не исполнял. А я руку поднял, как собирался, засмеялся.

– Но закончилось всё 0:3.

– Меня потом спрашивали: "Ну как так, Георгий? 0:3!" – "Туман был…"

– Так что?

– Пеле то чёрный. Вообще не видно. Что ещё скажешь?

ЯШИН И ДЯДЯ КАКО


– Вы говорили, любили известным людям мяч между ног прокинуть. Это кому же?

– Да многим! Валере Маслову здорово пропихнул как-то. А тот заслуженный мастер спорта, за две сборные играл – по хоккею с мячом и футболу. Воронину, другу своему, прокидывал. Как-то в Тбилиси Сабо прокинул.

– Тот злой венгр мог за такие фокусы голеностоп оторвать.

– Там хохма вышла!

– Ваши "хохмы" мне нравятся всё больше.

– Как-то задел его по ноге. Сабо падает. Он знаешь, какой аферист был? Падал, будто мёртвый. Ещё орёт: "Товарищ судья!" Тот наклоняется: "Что?" – "Знаете, он мою покойную маму так заругал, ой-ёй. Ещё и вашу вспомнил…" Я рядом стою: "Что вы слушаете? У него мать живая, я недавно её видел".

– С Яшиным вы ладили?

– Это такой человек был – от Бога! Весь мир любил! Его фамилию за границей объявят – наших уже не слышно.

– Самый фантастический мяч, который Яшин вытащил на ваших глазах?

– Это в Швеции. Выиграли там 2:1. То ли у него шестое чувство, то ли что… Этот мяч человек взять не мог. Кажется, Хамрин бил. Мяч летит в одну сторону, Лёва бросается. Тут рикошет от защитника – Яшин успевает переложиться! Так не бывает! Впервые я видел, чтоб весь стадион встал и хлопал. А накануне Лев меня на рыбалку затащил. Спрашивает: "Ты же черноморский?" – "Ну да, из Гагры". Яшин обрадовался: раз черноморский – значит, рыбалку любит. А я терпеть не мог! Но не скажу же?

– В самом деле.

– Поехали, говорит. В Швеции кругом озёра. Вручил удочку. Яшин то закинет и может хоть час сидеть, смотреть на поплавок. А я кину – и думаю: "Так растак эту рыбалку…" Нет у меня терпения!

– Тогда выдержали?

– День продержался. Потом Яшин снова тянул: "Поедем?" Нет, отвечаю, Лев Иванович. В следующий раз.

– Он же в гости к вам приезжал?

– Да, Лёва ко мне сюда, в Гагру, приезжал. Так его принимали! Сына моего Яшин спрашивает: "Ты кем хочешь стать?" Тот подумал и отвечает важно: "Вратарём". Яшин расцвёл.

– Можно понять.

– Сын ещё помолчал и добавляет: "Как дядя Како". Лёва вилку из рук выронил, побледнел. Наш дядя Како меньше пяти не пропускал.

– Вот это хохма так хохма.

– Яшин – он своеобразный был, чуть-чуть замкнутый. Мы ему здесь хороший банкет сделали в "Гагрипше". Этот ресторан на весь Союз гремел. Так мне Лёву жалко было…

– Уже без ноги приезжал?

– Без. Рассказывал, пригласил его Беккенбауэр в Германию, готов был оплатить классный протез. Лёва хотел с женой поехать – Москва не выпустила.

– На Яшина сильнейшее впечатление произвела поездка в сборную мира. Там вручали дорогущие часы, так Пушкаш вертел свои в руках: "Противоударные? Сейчас проверим!" Подбросил – и могучей ногой засадил в стенку. Часы разлетелись на винтики.

– А вы знаете, что наш Миша Месхи тоже должен был ехать на тот матч с англичанами? И его Москва не выпустила! Там спрашивают: "А где Месхи?" – "Заболел, не смог…" Вместо него Хенто играл. Вы же помните Хенто?

– Кто ж не помнит Хенто.

– Игрок сборной Испании. А Миша Месхи такой человек был! В популярности с ним из грузин только Слава Метревели сравниться мог. Больше никто. Наше тбилисское "Динамо" было сумасшедшей командой. Тогда за сборную СССР против Дании вышло шестеро наших. Шесть грузинов, представляете?

– Удачно прошло?

– Потом Морозова вызвали: "Смотри, не тех людей набрал".

– На полуфинал чемпионата мира-1966 Морозов ни одного грузина и не поставил.

– А помнишь, как мы проиграли Испании 1:2? На сборах были Миша, Слава, Хурцилава и я. Бесков меня, Мишу и Хурцилаву – фьють! Один Слава поехал. И то, не играл – вместо него Численко ставили. Бесков совсем другой был…

– Бесков – хороший человек?

– Человек неплохой. Как тренер – так… Много хохм можно рассказать. Но не буду.

– Вратарь номер два в советском футболе?

– Серёжа Котрикадзе. А больше всех анекдотов знает Анзор Кавазашвили. Прекрасный человек!

КОРОЛЕВА И НЕДОЖАРЕННОЕ МЯСО

– Вас, призёров чемпионата мира, в Англии королева принимала. Забавно – та же, что и сейчас.

– Вот получили мы бронзовые медали, королева зовёт на банкет… Четыре команды – англичане, немцы, португальцы и мы. Яшин говорит начальнику делегации, генерал-полковнику Колмакову: "Давайте оденемся как они. Неудобно же". Все во фраках, к королеве идут. Не каждый день такое.

– Где деньги взять на фраки?

– Денег у нас хватало. По 500 долларов за каждую игру получали – хотя могли по 30 тысяч. Тот же Яшин спрашивал начальника: "Куда остальные деньги идут?" – "А ты не знаешь? На развитие советского спорта…"

– Не позволили вам фраки надеть?

– Нет: "В чём приехали – в том и пойдём!" Это серый костюм с гербом и тёмно-синие брюки. Туфли мы сразу выкинули, в Англии купили хорошие. Заходим во всем этом – три команды на нас смотрят, вытаращив глаза. Как из инкубатора. Но ничего, потом мы их всех убрали.

– Когда до выпивки дошло?

– Мужики напитки на каких-то тачанках развозили. Мы впереди сели – если около нас тачанка останавливалась, дальше уже не двигалась. Хе-хе. Всё убирали! Воронин ко мне наклоняется: "Чёрный…"

– Как-как?

– Он меня "Чёрный" называл. А я его – "Ворона". Идём, говорит, на другую сторону, а то добром это не закончится. Ещё королева не вышла, надо держать себя в руках. А тут тачанки ездят. Перешли за столик к Эйсебио и Алану Боллу. Рядом пустой стул – Николай Петрович Морозов нам наказал: "Для меня держите, никого не сажайте". Потом проходим всей делегацией мимо королевы. Елизавета стоит, премьер-министр Вильсон, Роуз от ФИФА… Королева каждому из нас руку подаёт.

– Стул то удержали?

– Ага. Морозов пришёл, сел. Разносят бельгийский ром – череп на этикетке нарисован. 25-граммовые стаканчики, рядом минералка стоит. А кушать – что хочешь, раздолье! Что англичане любят, знаешь?

– Наверняка какое-нибудь безобразие.

– Недожаренное мясо. Чтоб прям кровь сочилась. Разве такое для русского человека? Морозов это попробовал, поморщился. Рома себе плеснул, закинул стаканчик… Вдруг меня по ноге бьёт: "Пробку вытяни"! Застряла у него. Я Николаю Петровичу поскорее ещё рома наливаю в стаканчик – горло прочистить. А он пальцем наставляет: не в этот лей, а в тот, который под минеральную…

– Тот большой?

– Ну да!

– В банкетных делах перед сборной СССР никто не устоял бы.

– После Бразилии мы банкет имели в "Интуристе". Вот представь: Гарринча сидит, все эти Сантосы… Их тоже переиграли здорово! Почему? Потому что водку они не пили. Только шампан-ское. А наши как принялись водку сухим вином запивать!

– Господи.

– Бразильцы смотрели во все глаза. Вот это да, говорят.

– Вы так могли?

– Не-е-т… Я водку вообще не мог.

– Что употреб л яли?

– Вино грузинское очень любил. Но сейчас басни рассказывают, будто кто-то в наше время поддатым мог на игру выйти. Да никогда в жизни!


КОНЬЯК И АЗНАВУР

– Вас война коснулась?

– Всех коснулась. Такое недоразумение получилось. Две нации всю жизнь жили вместе. Что обычаи у абхазцев, что у нас – одинаковые. Знаешь, какая у нас дружба была? Любили все другу друга! Какой ты нации – вообще никого не интересовало. А сейчас сразу: "Ты кто такой?" В Абхазию прежде приезжаешь – в любой дом можно зайти. Человек тебе не воду даст, вино нальёт! Хлеб-соль обязательно сделает!

– Вы грузин по национальности?

– Грузин. Меня никто никак не трогал. Раз зашли в дом, сразу увидели фотографию с Пеле на стене: "Всё, извините…"

– Снаряды рядом не падали?

– Нет, война была в другой стороне.

– На абхазском говорите?

– Махарадзе приехал на моё 60-летие. Я начинаю на абхазском говорить – тот поразился: "Как ты язык знаешь!" А рядом Сёма Бакая сидел: "Ничего он не знает. Бессмысленный набор слов".

– Кто-то из старых товарищей к вам сюда доезжает?

– Я сам в Тбилиси часто езжу. Сажусь в машину и еду. Кто меня остановит? На абхазской стороне только покажу фотографию с Пеле и Яшиным, сразу: "Езжай! Дай Бог тебе здоровья!" А с той стороны сразу встречают. Много нас осталось из того "Динамо"? Хурцилава, я, Сема Баркая и этот, бедный…

– Датунашвили?

– Датунашвили!

– Что ж "бедный"?

– Плохи дела. Из дома выйдет – назад вернуться трудно. Не помнит ничего. Сын у него такой хороший, всегда банкеты делает. Я со всеми дружу! С борцами, боксёрами. Знаете, какие у нас встречи? По 300-400 человек. С Медведем, трехкратным олимпийским, часто по телефону говорим. Он в Белоруссии. Великий!

– Как его дела?

– 84 года – вот как дела. Но живой, здоровый. Молодец! Есть у меня друг, выкупил коньячный завод ещё царских времён. Там специальный тоннель на три километра – специально для коньяка и шампанского. Летом зайдёшь туда – прохладно… Вручил мне столетний коньяк. Сейчас разопьём. Если тебе можно.

– Столетний? Противопоказаний нет. Конечно!

-"Конечно"! Ха! Точно говорю – столетний! Меня научил, как правильно пить коньяк. Вот ты знаешь, что ни в коем случае нельзя его в холодильник ставить?

– Я не буду.

– Правильно!

– Однако, подарки вам делают. Вековые.

– А что такого? Помню, сборная Союза отправилась во Францию, так Шарль Азнавур нас встретил. Всё потому, что среди нас был Эдик Маркаров. Оба – армяне. Как принимал, какие часы подарил! Это невероятно! Ещё по отрезу на костюм вручил.

– Не так плохо вам жилось.

– Богатые грузины за границей нас привечали. Что-то золотое дарили… Помню, из знаменитого рода Жордания человек нас принял. Эта семья много золота вывезла из Грузии в царское время – а потом всё вернули. Рог на той встрече был – под два с половиной литра вина. Кто-то до конца пытался выпить. Потом забывал, кто он и откуда.

– Кстати, про часы. Вам же Ахрик Цвейба какие-то дарил.

– Эти часы ему вручили, когда за сборную мира вышел. Мне передарил. Ох, я растроган был! Ахрик – такой красивый, благородный. Обязательно выпьем за него. Как его 45-летие отмечали, не рассказывал? Со всего Союза футболисты съехались! Багапш был, президент Абхазии.

********