"Попасть в "Динамо" можно было за 300 тысяч". Я не могу молчать

• Эта статья в архиве

Издание в рамках проекта #Янемогумолчать начинает публиковать анонимные истории футболистов, который столкнулись с суровыми реалиями российского футбола.

Первый на очереди рассказ бывшего игрока академии «Динамо».



За год до выпуска из обычной детско-юношеской спортивной школы я перешел в академию «Динамо». Мотивы были разными, но основной заключался в том, что вырастивший меня центр подготовки и все остальные подобные ДЮСШ, являются бюджетными организациями, а у них обычно нет взрослых команд. При таких раскладах единственная возможность зацепиться в большом футболе — скауты. В противном случае шансы заиграть близятся к нулю. Тебя похлопают по плечу, вручат диплом и пожелают удачи. На этом для большинства футбольная история заканчивается.



Академия «Динамо» — другое дело. Там в разы выше финансирование, развита инфраструктура, но главное — есть небольшой шанс попасть в дубль, а затем во взрослую команду.



В «Динамо» попал просто: пришел на просмотр, сыграл двухсторонку, понравился тренеру, который вел команду моего года рождения. Он сказал мне: «Хочешь играть? Отлично. Пришел бы ты на пару лет раньше, то у тебя была бы отличная перспектива… Сейчас я ничего не могу сделать, это предвыпускной год. На неделе ты тренируешься со мной, а на выходных к вам будут спускать ребят из дубля. На играх я ничего не решаю. Кому давать игровое время будут решать тренеры дубля и руководство сверху». Фразу «ничего не решаю» он повторял очень часто.



Как раз в тот момент в «Динамо» появился Гурам Аджоев-младший — сын на тот момент спортивного директора «Динамо» Гурама Аджоева. Он, кстати, приходил и за три года до момента, когда Аджоев-старший стал спортивным директором «Динамо». Ему тогда с порога сказали: «До свидания». Вместе с появлением в клубе папы его талант был оценен по достоинству, да так, что его сразу взяли на контракт в дубль.



Его отношения с главным тренером нашего года, который формально руководил командой на играх, но на самом деле ничего не решал, были таковы: «Вы меняете меня тогда, когда я скажу». Это факт — об этом знали все, кто находился рядом с командой. Однажды, помню, он сыграл 20 минут первого тайма и говорит: «Меняйте меня». Он либо устал, хотя я не представляю, как можно устать за 20 минут, либо ему просто надоело. Гурам Аджоев-младший играл часто, причем выходил в основе дубля. Все плевались от его игры, но он играл.



Я же выходил на поле нечасто. Все зависело от того, сколько людей спускали из дубля. Если мало, то выходил, если много, то оставался на скамейке. В определенный момент несколько бывалых ребят из дубля донесли до меня суть: есть вариант попасть в дубль, но ты должен заплатить 300 000 рублей. Эти деньги вообще ничего не гарантируют, но ты получаешь какое-то время в дубле.



Ты платишь 300 тысяч, с тобой подписывают контракт, но договор составляется таким образом, что тебя могут выгнать в любой момент без компенсации, «в одностороннем порядке». Могут и зарплату не выплатить, и ты ничего не сможешь сделать. Скорее всего, с тобой расстанутся через два-три месяца, но все это время ты будешь в команде и получишь шанс засветиться.



Зарплата дублеров составляла не больше 20 тысяч рублей в месяц, но ее, повторюсь, могли не выплатить. У тех, кто в дубле давно, то есть не первый сезон, зарплата — 36 000 рублей. У этих людей были самые большие зарплаты, а главное — премии. Если они проводили на поле больше 60 минут, а команда выигрывала, то «старички» получали 18 000 рублей в качестве бонуса.



Я не стал платить 300 000. У меня их банально не было. Но даже если бы были, то какой смысл? Меня могли выгнать через несколько месяцев. Решил, что лучше будет попробовать пробиться через вторую лигу — так, как пробует подавляющее большинство ребят, желающих заиграть. Номинально у меня был агент, который, впрочем, не заключал со мной договор, так как его агентская лицензия вскоре заканчивалась. Он сказал: «Денег брать не буду, но по возможности помогу». Поначалу он вроде что-то пытался сделать, но затем пропал.



Пока я играл в районной ДЮСШ, то его вообще не было видно, когда же я оказался в «Динамо», то он появился вновь. Говорит: «Ты очень вырос, сильно прибавил, теперь я за тебя возьмусь, устрою тебе пару просмотров». Естественно, все было на словах, он ничего не сделал.



Последняя попытка зацепиться у меня была в армавирском «Торпедо». Туда я попал через связи — по-другому в нашем футболе невозможно. У меня были некоторые знакомства в этом городе, которые помогли мне устроить просмотр. Мне было 19 лет, тогда «Торпедо» играло во второй лиге. Они были на первом месте, но суть заключалась в том, что выходить в ФНЛ они тогда еще не собирались. Если бы не появился спонсор, то они, скорее всего, продали бы место. Это очень распространенная практика: ты занимаешь место, позволяющее тебе подняться в классе, но не хочешь или не можешь идти выше, ведь там играть гораздо дороже.



Приехал в Армавир, заселился, начал тренироваться. Там было много ребят на просмотре, порядка 10 человек — из них 6 из Москвы и Санкт-Петербурга. Так всегда во время межсезонья, причем во всех командах. Армавирское «Торпедо» в основном было составлено из местных, насколько я понял это политика клуба. Особенно запомнился один мужчина, капитан команды, которому было 28 лет. Тренер постоянно его упоминал: «У него трое детей, он работает, чтобы их прокормить, а вы приехали места забирать».



Директор (мои связи привели к нему) говорил, что я смотрелся хорошо, даже выделялся. Обещал, что я точно поеду на второй сбор. «Молодой, быстрый, точно берем». Роковой для меня стала третья двухсторонка, на которой мы, просмотровые, играли против основы. Никогда не понимал смысла подобных игр, так как основа играет вместе уже давно, а ребята на просмотре познакомились неделю назад. Мы сыграли 1:1, я, помню, играл против 35-летнего мужика, которого просто возил. Честное слово, обгонял, обострял, он не успевал вообще.



Вернулся в гостиницу довольный, думаю: «Сейчас отдохну и продолжу тренироваться с командой». Заходит в номер третий или четвертый тренер и говорит: «У тебя по любому есть возможности заиграть в Москве, у тебя там есть связи, езжай туда». Я в шоке, спрашиваю: «Зачем в таком случае я приехал сюда?» Он замялся, что-то сказал про «ничего не решаю», сослался на руководство и удалился.



Как так получилось, не понимаю. Директор мне обещал, а тут третий тренер такое говорит. Иду к директору, прошу объяснить. Диалог был следующим:



— Вот возьмем мы тебя, ты будешь сидеть на скамейке. А мы будем просто так платить деньги?



— Как? Я же буду стараться, бороться за место в основе. Я никогда не играл во второй лиге, наверняка, у меня будет прогресс.



— Мы не хотим, на твоей позиции уже играет молодой человек, свой, местный.



Тот человек действительно был моего возраста. Он был слабее физически, я был уверен, что смог бы вытеснить его состава, но что поделаешь. Оказалось, что это был сын директора… Потом пришел Валерий Карпин и убрал абсолютно всех. Ни одного человека не оставил из состава, с которым я играл.



Вернулся в Москву — решил, что надо заканчивать. Без денег не пробиться, везде надо проплачивать. На этом моя футбольная история закончилась, хотя играл я с 6 лет. Учусь, работаю, по выходным играю в любительской футбольной лиге.