Теперь они - сколько смогли, а мы - сколько захотели. Дзичковский о матче с Кореей

• Эта статья в архиве

В игре сборной России обозначились краски будущего лета.

Поплутав в джунглях корейских фамилий, выясним: субботний наш соперник по сравнению с Куябой-2014 изменился меньше. В стартовом московском составе оказались шесть корейцев бразильской сборки — и только четыре россиянина: Акинфеев, Жирков, Кокорин, Самедов. Однако же, случился совсем другой игровой сюжет. Не говоря про результат.



Конечно, матч отдавал махровой «контрольщиной» с нашей стороны. И это именно то, за что Станиславу Черчесову прилетало с момента его восшествия на тренерство в сборной. Где, мол, костяк? Пора наигрывать! А Черчесов все менял и менял игроков на поле. Все тасовал и взъерошивал.



Теперь, однако, в этом видится нечто правильное. Особенно если перетасовка отвечала генеральной идее, а не была чем-то спонтанным. Наигрывать костяк можно хоть три года. Но до чемпионата мира у футболистов еще будет двухмесячный оттяг, именуемый отпуском, травмы, нервные контрактные дела, взлеты и падения в клубах.



Костяку бывает очень больно, когда из него выпадает кто-то давно наигранный — будь то Мостовой, Широков, Денисов или Дзагоев. Мы ведь такое помним, да? Главная опора и надежда начинает вдруг хромать перед самым турниром — и у всех сразу слезы. И дыру надо кем-то заполнять, дотоле ненаигранным. И связи рушатся, если они к тому моменту вообще были. И выхлоп прежний: вместо давно притираемого состава имеем все равно непритертый.



Держал ли это в голове Черчесов или оно само так вышло, неважно. Главное, и об этом стоит говорить с уверенностью, - финальную композицию сборная станет лепить из себя не раньше следующего года, то есть перед самым чемпионатом мира. От травм тоже никто не застрахован, но вероятность, что слепится, все-таки выше. Глобально будет ясно, на кого можно рассчитывать и кто как себя к турниру жизни подвел.



Пока же с этим туман. И потому сборная России в который раз явила собой уже не бестолковый, но все еще набор игроков. Не сплав. Не машину. Не единое целое, где у каждого глаза на затылке. Но людей, потенциально способных стать единым целым, потому что их задатки и умения это позволяют. По крайне мере если говорить о креативной группе товарищей.



Что порадовало. Связка Кокорина и Смолова живет вполне голевой жизнью. И не только потому, что от них оттерли Дзюбу, с которым все это составляло во Франции-2016 безударную тройку. Нет, там, во Франции, тройке и обслуживать себя предлагалось самой: она была и лошадь, и бык, и баба, и мужик. Остальная обслуга работала как-то не очень. Занята была. Разгружала валлийско-словацкие вагоны.



Теперь же форварды у нас и сами сзади пашут, и подпорку чувствуют. Под ними кипит какая-то жизнь, позволяющая заниматься впереди профильным делом. И это дело — колотить. Замыкать, завершать, гвоздить, а не только техничить и выводить на завершающий удар... Кого, кстати, наши завершители выводили на завершающие удары во Франции?



Есть небольшие странности, да. Вот при подаче предголевого углового Самедовым рядом зачем-то находился Жирков. Зачем? Чтобы запутать корейцев? Допустим. Но, во-первых, корейцы, может, и запутались, только никого из них Жирков на себя не оттянул. Просто стоял. Во-вторых, путать соперника лучше все-таки не ценой ухода из штрафной одного своего футболиста. Находясь там, Жирков запутал бы корейцев в большей степени.



Реализация наша в середине первого тайма - тоже шляпа. У нее был русский дух. От нее Русью пахло, от нашей реализации.



Ну и защита, понятно. Этих притирай не притирай, они либо есть в стране, либо нет. У нас так вышло, что защитники в принципе есть, но защищаются который год не очень. Корейцы под конец тоже это прочувствовали и дважды задействовали открывшуюся течь. Или не закрывавшуюся.



И ясно, что на замену вышли другие люди, порушились все связи, стройность обороны, хм, сотряслась... Но два гола на последних минутах все-таки яснее. Корейцы забили нам сколько смогли. Мы — сколько хотели. С другими так не будет. Со многими другими, я бы сказал.



А теперь - «но!». Или - «зато!». Зато нам, наконец, стало везти. Два автогола! Это ли не счастье запоздалое? И фланги у нас теперь сменные, рабочие. Хоть брикетами меняй — хуже стать вроде бы не должно.



P.S.: Вторая часть текста далась крайне тяжело. Пришла весть о том, что умер Константин Сарсания.



Мы были не близки, но знакомы. Общались иногда. Как и еще половина футбольной страны, впрочем: мало кто не знал Сарсанию.



Мысли побежали врозь, прочь от матча с Кореей. Потому что если бы меня попросили охарактеризовать Сарсанию одним словом, это слово было бы не агент, тренер или спортивный директор. Это слово было бы — жизнелюб.



Прощай, Костя.