Армеец и спартаковец: реально ли найти общий язык?

Ретро-истории от Всеволода Кукушкина в нашей новой рубрике «Бобсоккер- плюс».

В первые годы появления хоккея с шайбой практически все игроки были заняты в различных состязаниях, можно без преувеличения сказать, круглогодично. Когда были холода и появлялся натуральный лед, шел хоккей с мячом, когда лед сходил – футбол. Главной звездой в то время был Всеволод Бобров – человек уникального таланта, как его назвал один из журналистов – «гений координированности». Играл он в команде ЦДКА, играл прекрасно и его личный «покровитель» - генерал авиации Василий Сталин сумел настоять, чтобы Всеволода взяли в составе московского «Динамо» в знаменитую поездку по Англии. Тренер динамовцев не хотел выпускать Боброва на поле, но все-таки пришлось, и армеец за считаные минуты забил два гола.

Бобров начал играть в хоккей с шайбой и быстро вышел в лидеры и в этой игре. При этом у него было не только мастерство, но и авторитет в команде, благодаря чему он стал капитаном. Это, кстати, единственный случай, когда один и тот же спортсмен «капитанил» в двух видах спорта.

А в московском «Спартаке» играл и в футбол, и в хоккей Анатолий Сеглин. При этом, будем справедливы, в футбол у него получалось получше. Но в первые годы становления хоккея спартаковцы все-таки не задавали тон.

И вот в 1954 году, когда уже было известно, что сборная СССР по хоккею поедет на чемпионат мира в Швецию, в матче ЦСКА и «Спартак» (по другим данным Сеглин был к тому моменту уже играющим тренером «Электростали» - Прим. Ред.) произошел инцидент. Защитник Сеглин догонял форварда Боброва, и армеец «отработал» черенком клюшки назад. Да так жестко, что у Сеглина зубы посыпались. Скандал был громкий.

Собралась контрольно-дисциплинарная комиссия, решение которой могло поставить крест на поездке Боброва – дисквалификация. А дисквалифицированный игрок к турниру не допускался.

Спасительное решение все-таки было найдено: надо, чтобы Сеглин написал письмо, что он претензий к Боброву не имеет. Но как это сделать? Надо, чтобы Бобров сам поехал домой к Сеглину, все-таки давно друг друга знают, могут и договориться по-мужски…

Переговоры «мужиков» начались просто – Бобров приехал с «бутылкой». И тут возникла проблема – Сеглин не мог пить из стакана – рот был разбит. Но выход был все-таки найден: они выпили «мировую» через соломинку, тянули по глотку по очереди. Естественно, что Сеглин подписал письмо, к тому же армейцы обратились к своим лучшим дантистам, чтобы они помогли коллеге.

Бобров стал первым чемпионом мира в составе хоккейной сборной СССР в 1954 году, а затем и капитаном олимпийских чемпионов в 1956 году.

Анатолий Сеглин после этого перешел в судейство и работал на нескольких чемпионатах мира по хоккею. В сборной СССР по хоккею они встретились вновь в 1972 году – Сеглин был техническим директором – отвечал за все хозяйственные вопросы, а Бобров – старшим тренером в той знаменитой серии матчей против сборной Канады, в которой были все звезды профессионального хоккея.

До последних дней они были друг для друга Сева и Толя…

А теперь вторая история на приблизительно ту же тему. Она о том, что армеец Бобров, через много лет после первого моего рассказа, снова нашел общий язык со спартаковцем.

В «доброе старое время» ресторан Дома Журналистов в Москве считался не злачным местом, а заведением, где кормили вкусно! И фирменным блюдом была «поджарка по-Суворовски». Это не потому, что ее любил Суворов, а по той причине, что Дом Журналиста находился на Суворовском бульваре. Отличался он гостеприимством, хотя и пускали туда не всех подряд. Вечером там отмечали какие-то события, порой с обильными возлияниями, но отобедать днем, это уже было признаком «высокого стиля».

При этом подходить к столику обедающих считалось неприличным — не обязательно прятаться в «кабинет». Архитектура позволяла официантам располагать столики так, что даже в зале можно было найти свой «уголок».

И вот однажды, дело было, кажется, в конце марта или начале апреля, посетители оказались заинтригованы. В зал прошел, уже привычный к вниманию, элегантный, абсолютно «ухоженный», в модном тогда блейзере Константин Бесков! Расположился за столиком взял меню и тут появился… Всеволод Бобров. Тоже в костюме, при галстуке, поручкались, обнялись и приготовились отобедать. Поскольку люди взрослые и от своих привычек отказываться им поздно, взяли бутылку водки. При такой бутылке, да при солянке, с последовавшей «суворовской», шла беседа двух великих в прошлом футболистов, а ныне тренеров непримиримо соперничающих команд. Но одно дело — болельщики, а другое — два участника тех самых матчей 1945 года в Англии!

Обед прошел, как принято писать в «протокольных» заметках, «в теплой и дружественной обстановке». Зато сколько потом было домыслов, весть об обеде разлетелась по Москве молниеносно! Кто-то предполагал даже, что тренеры обсудили, как будут играть, обсудили, кому очки нужнее.

— Ну, решили они подшутить над публикой, — позже рассказывал мне доктор Левинсон, который был врачом хоккейного «Спартака», а также и футбольного. — На самом деле просто им захотелось в домжуре, как когда-то, пообедать. Так тренеры никогда не сговариваются, это происходит на другом уровне и за кулисами. Но им удалось подшутить над журналистами. Кстати, во время обеда к ним никто не подходил, только официантки и мэтр. Когда уходили, другое дело, и Бесков, и Бобров с кем-то из знакомых журналистов поздоровались, но это не возбраняется….

Но вскоре Всеволод Бобров ушел в хоккей. А обед хоккейного тренера со своим футбольным коллегой уже не считается «событием» даже в нынешние времена.


Автор фото: Ольга Торопова, Bobsoccer.ru