Мусаев: «Подавал на „Петровском“ мячи Анюкову, а через несколько лет оказался вместе с ним на сборах»

• Эта статья в архиве

Большое интервью полузащитника сине-бело-голубых.

Фото: Вячеслав Евдокимов

— Ваше главное футбольное воспоминание.
— Самое яркое — переход из Академии в профессиональный футбол. Мне было 17 лет, я выступал на первенстве Санкт-Петербурга, когда Владислав Николаевич Радимов заметил меня и позвал на сбор с «Зенитом»-2. Там сразу стал полноценно тренироваться и выходить на поле в товарищеских матчах, и очень благодарен ему за это.

— В детстве часто смотрели футбол?
— Старался. Вместе с родителями следил за «Зенитом» — и никогда бы не поверил, что окажусь в команде. Это было что-то нереальное для меня. Смотрел игры, старался запоминать какие-то приемы, учился. Теперь, когда выхожу на «Газпром Арену», иной раз думаю: «Это вообще со мной происходит?».

— Даниил Шамкин рассказал, что отец привел его на Вираж в четыре года. У вас есть своя история?
— Когда был в Академии, часто ходил на «Петровский», подавал там мячи — например, Александру Анюкову. Но самое удивительное было через несколько лет оказаться вместе с ним на сборах.

— Фотографии с футболистами, автографы?
— У меня есть фото, где я еще совсем маленький, лет 9 было, вывожу игроков на поле в матче Лиги чемпионов УЕФА. Не помню, что за игра («Зенит» — БАТЭ, 21 октября 2008 — прим.ред.), но были ребята из Академии, и я выводил судью.

— Не обидно, что кому-то достался Аршавин, а вам — судья?
— На самом деле, очень обидно! Но так уж нас расставили. Конечно, хотелось поменяться — жаль, нельзя было.



— Почему выбрали роль опорного полузащитника?
— В детстве, когда еще играли 4х4, я был защитником — более-менее цепким. Отец всегда меня учил, что нельзя уступать позицию, проигрывать, нужно бороться до конца. Когда стали старше и перешли на игру в 8х8, меня поставили в центр поля, потому что и отбор у меня был, и отдать мог, ударить. Мы играли 3-2-3, и я был просто полузащитником. Потом, уже на большом поле, тренер попробовал меня в опорной зоне — оттуда все и пошло.

— Левая нога всегда была сильной?
— Да. У меня есть младший брат, он тоже в Академии и тоже опорник — и у него обе ноги рабочие. А у меня так с самого детства, когда с папой еще выходил играть — сразу начал бить левой.

— Где играли с папой?
— Во дворе была песочная площадка, и мы там круглый год возились с мячом. Даже зимой, когда много снега — брали лопаты, расчищали штрафную от сугробов и пытались там заниматься. Папа подсказывал какие-то упражнения, которые знал.

— Он сам был футболистом?
— Нет, он особо спортом не увлекался и вряд ли целенаправленно хотел меня в футбол отдать. Просто видел, что мне нравится с ребятами мяч попинать, что-то получается. Потом узнал о просмотре в Академию, рассказал мне, мы решили попробовать. Если не ошибаюсь, я попал на самый последний просмотровый сбор, и Иван Евгеньевич Шабаров взял меня в команду. Я рос в Калининском районе, метро «Гражданский проспект» — очень удобно было добираться.

— Вы говорили, что отец был очень жестким. Как это проявлялось?
— Папа часто смотрел мои тренировки, и когда после них мы ехали домой, подсказывал, разбирал ошибки. Я расстраивался, если что-то не получалось. Он всегда строго нацеливал меня исправлять недоработки, а когда ты маленький, то не понимаешь этого и на все обижаешься. Мог жестко сказать мне: «Тебя обыграли — догоняй». И я старался на следующий день выйти на поле и сделать лучше — так, чтобы не получить от него на орехи.

— В какой момент перестали получать на орехи?
— Да до сих пор может прилететь! Но мне эти его подсказки всегда очень помогали. Я потому и рос, что пытался исправлять то, что делал не так. А если ошибся и забыл — это неправильно.

— Расскажите о фотографии, где вы боретесь за мяч с Маттейсом де Лигтом.
— Мы в детстве часто ездили на турниры в Голландию, встречались там с «Аяксом». Играли ровно — то они выиграют, то мы. Фото с турнира U-12, но я не помню точно, кто тогда победил. И о де Лигте каких-то воспоминаний не осталось — так, общие впечатления от команды-соперника.



— Когда впервые ехали на сборы с основой при Мирче Луческу, коленки тряслись?
— Cначала долго не мог поверить, что такое вообще может быть. Это были самые тяжелые мои сборы — молодой, не знаешь, какие нагрузки. Было непросто, но точно не трясся. Коллектив был хороший, все помогали.

— На «вы» обращались ко всем?
— Конечно! Мне 17 лет было, я стеснялся еще.

— Кто первый напихал вам тогда в Дубае и за что?
— Вообще никто не пихал, все только поддерживали — отлично помню эти моменты. Когда забил мяч в товарищеской игре, все поздравили. Понятно, что противник был не очень сильный, но у меня до сих пор тот гол перед глазами стоит.



— Но отец, наверное, все равно пожурил за что-нибудь?
— Там была легкая команда, я особо не ошибался, так что и он не ругался! (смеется)

— Теперь на сборы с основой приезжаете как бывалый солдат?
— Попроще, да, комфортнее себя чувствую. Думаю, уже можно на «ты» перейти!

— Вы говорили: «в ФНЛ узнал, что такое „мужской футбол“». Что же?
— Когда понимаешь, что до этого играл медленно, не так жестко и грубо, а там бьются по-настоящему, за победу. Сначала казалось, что скорости просто сумасшедшие, потом привык, стал пытаться себя проявить.

— В ПФЛ не так?
— Там тоже есть хорошие команды, но все же уровень в ФНЛ намного выше, там нам всегда было тяжелее. Если во второй лиге мы в основном доминируем, контролируем мяч, создаем моменты, то в первой обычно все было наоборот. Это серьезная закалка -—надо перебарывать себя, игру, когда тебя давят взрослые мужики, а ты толком не понимаешь, что и как.

— Ваша позиция предполагает регулярную борьбу за мяч, иногда — с нарушение правил. Самое обидное предупреждение или удаление?
— Красных карточек у меня в карьере вообще не было, а желтые бывают разные. Опорный полузащитник срывает атаки — понятно, что это нужно грамотно делать. Иногда могу сыграть слишком грубо и получить карточку — считаю, это неправильно. А если сфолить аккуратно, не дав сопернику при этом создать угрозу, то это верное решение. Но, конечно, нужно стараться играть без нарушений.

— Какое главное воспоминание из первой и второй лиги?
— Наверное, гол в ворота курского «Авангарда». Мы дома играли, на Малой арене «Петровского» — хороший удар с левой получился, издалека, четко в самую девятку.

— Почему у вас 38 номер?
— Особой истории нет, просто когда я был еще в Академии, нас на всякий случай дозаявили за молодежку и автоматически мне достался 38-й. С тех пор он со мной, нравится уже, привык к нему. Менять не буду — хороший номер.

— Вы — табасаранец, и рассказывали, что табасаранский — один из сложнейших языков мира. А какое слово в нем самое трудное?
— Там все такие! «Чухсал» — «спасибо». Как будет «пожалуйста»? Не помню. «Гундарис» — «не хочу», «гундис» — «хочу», «хаправа, фитцивува» — «как дела, как жизнь?». Но мне очень тяжело на нем говорить.

— Расскажите о декабрьской поездке в Дагестан, в село Сиртыч.
— У меня бабушка живет в соседнем селе Гюхряг, и мы постоянно ездим туда навестить ее: либо мы с папой, либо родители, если у меня не получается. Там много моих болельщиков, родственников, все переживают за меня. И я поехал в Сиртыч, привез местным ребятам из футбольной школы небольшие подарки — мячи, футболки, чтобы они занимались. Я периодически так делаю, в Гюхряг тоже привозил. В ответ получил от них сувениры — папаху и кинжал; храню их у себя дома.



— Судя по «Инстаграму», вы не самый активный пользователь соцсетей? 8 постов за год — маловато.
— Есть такое, да. Наверное, дело в скромности, к тому же я больше люблю футбольные фотографии, из жизни мало что-то выкладываю. Но при этом все равно провожу там время — общаюсь с друзьями, родственниками.



— Топ-5 любимых аккаунтов в «Инстаграме».
— Много их. Певец Егор Крид, слушаю его песни. Странички 2-3 друзей. И что-нибудь про машины.

— Как проводите свободное время на сборах?
— Играем — в основном, в CS:GO, в Доту иногда. Реже в FIFA. Силы у всех примерно равны. Правда, Сутормин хорош в FIFA. Как и в хоккее, и в НБА. Он во все классно играет! Я бы его выделил.

— Что для вас здесь самое сложное?
— Беговая работа. Вот в футбол я люблю поиграть, очень по душе все, что с мячом. Понятно, что бег нужен, просто он меньше нравится.

— Какие компоненты вашей игры требуют доработки в первую очередь?
— Нужно быстрее действовать с мячом, в одно-два касания, стараться играть больше вперед. Это самые главные мои недостатки, но буду наверстывать.