«Григорян ударил по ящику кулаком и сломал руку». Этот кипер вытащил «Тосно» в финал Кубка

  • Эта статья в архиве

Гора отличных историй от Давида Юрченко.



– Ты родился в Ашхабаде. Как там оказалась твоя семья?

– Мой отец жил в Ашхабаде, а мама – в Чарджоу (теперь Туркменабад – прим.). Они учились на одном потоке в институте, так и познакомились. И в 1986 году родился я.

– Папа военный?

– Не совсем. Он, как и все, служил в армии. Сначала их отправили вроде бы в Венгрию, а потом по распределению – в Туркмению. Когда они познакомились с мамой, он уже жил в Ашхабаде.

Мы были еще маленькими, когда папа говорил нам: «Если вы чего-то добьетесь в жизни, то сделаете это без моей помощи». Так и получилось, мы всего добивались сами. Три главных человека в моей жизни – это мама, папа и старший брат Андрей. Они много в меня вложили и до сих пор помогают советами.

– Почему уехали в Россию?

– В 90-е годы тяжело было русскоязычным, потому что работу получали лишь туркмены. Требовалось знание туркменского языка, чтобы работать в какой-то структуре госслужащим или еще кем-то. Даже в дворники не принимали русскоязычных. Русских ущемляли во всем.


– Поддерживаешь связь с друзьями или родственниками, кто там остался? Что они говорят о сегодняшней жизни в Туркмении?

– Да, там осталось много родственников и друзей. В последний раз я там был в составе «Локомотива», когда мы ездили на Кубок Президента Туркмении (в 2004 году – прим.). Встретил много знакомых по детству.

Людям тяжело живется. Многого нет, многое запрещено. Например, там не продают сигареты. Купить можно только из-под полы по цене 30-50 долларов за пачку.

– Как ты оказался в школе «Спартака»?

– У нас был турнир «Кожаный мяч». Я играл за «Волгу» из Твери и засветился. «Спартаку» я понравился, но дальше ничего не происходило. Тогда мы со старшим братом Андреем сами начали ездить на тренировки в школу «Спартака». Брат тратил на меня очень много времени, все время возил меня в Сокольники, потому что я был маленьким и совсем не ориентировался в Москве.

Мы с ним внаглую вставали в одну шеренгу с ребятами и просили разрешения потренироваться. Тренер по моему возрасту Михаил Сергеевич Буренков не отказывал. Через какое-то время меня взяли в «Спартак».

Спустя год выяснилось, что я не фигурировал ни в одном списке школы «Спартака». Мы отправлялись на сбор за границу. Всем велели принести загранпаспорта. У меня загранпаспорта не было, так как я только недавно получил российское гражданство. Мы впопыхах сделали загранник. Я пришел в клуб, чтобы его отдать, а мне сказали, что в команде я не числюсь.

– В одном из интервью ты рассказывал, что тебя переманили в «Локомотив». Как это происходило?

– В манеже в Сокольниках проходил зимний турнир. Играли ЦСКА, ФШМ, «Торпедо», «Спартак». Там ко мне подошел Михаил Васильевич Васильев (в то время тренер вратарей в школе «Локомотива» – прим.) и пригласил к себе. Он сказал, что видит во мне потенциал, который многие не замечают. Заинтересовал тем, что поверил в меня, 12-летнего пацана. Он внес основной вклад в мое развитие. То, что я сейчас показываю на поле, во многом благодаря Васильеву.

– Но в основе «Локо» ты не заиграл и уехал в Латвию.

– В «Локомотиве» мне предлагали контракт и место в дубле. Была возможность тренироваться с первой командой. Но с Овчинниковым, Хаповым, Захарчуком, Криворучко и Будаковым мне, 16-летнему, было тяжело тягаться. Я понимал, что в дубле всегда будет играть вратарь, которого отдает первая команда, мне бы пришлось сидеть на лавке. А я с детства этого не люблю. Поэтому уехал, пусть и в менее статусную команду. Зато я знал, что получу там игровую практику.

Так и получилось. С помощью знакомых людей я попал в «Металлург» из Лиепая. И там уже мужал. Один, без родителей, без всех.

– Как жилось молодому парню в чужой стране?

– Мне тогда было 17. Я получил очень богатый опыт. Воспринимал все юношескими глазами, но все было по-взрослому. Слава богу, не сломался.

– Что было самым непривычным в Латвии?

– Я получал 250 латов в месяц. Это были хорошие деньги для жизни в Латвии. Но мне хотелось накопить денег, помочь родителям, брату. Поэтому я подрабатывал. Приходилось делать то, что не совсем приятно. Мыл полы, чистил картошку в ресторане за гроши. Тогда я осознал, с каким трудом все достается.

Я покупал 10 кг картошки, 10 пакетов молока, 10 пакетов макарон и один брикет сливочного масла. Это был мой рацион на месяц.

Иногда хотелось поесть вкусные салаты, но не было возможности купить. Ходил в магазины часов в 8-9 вечера, когда готовые блюда шли со скидкой. Покупал за копейки крабовый салат или оливье, батон хлеба. Таким был мой ужин. Этого хватало, чтобы дотянуть до утра.

Как-то раз ко мне в Латвию приехали родители. Все, что я накопил, тратил на них. Мы ходили в рестораны. Я угощал их, делал подарки и перед их отъездом дал им денег с собой. Сейчас родители на пенсии, а я продолжаю им помогать всем, чем могу. Хочется, чтобы их старость была веселой и праздничной.

– Чем еще запомнилась Латвия?

– Молодежь из принципа не говорила на русском, хотя язык все знали, его преподавали в школах. Мои латышские сверстники говорили: Латвия – для латышей, русские, что вы здесь делаете?

Когда подходишь спросить, как пройти в какое-нибудь место, они делают вид, что не понимают, по-латышски переспрашивают. Если на латышском не можешь объяснить, приходилось объяснять жестами.

– Как на тебя вышло минское «Динамо»?

– Я получил тяжелую травму, перенес операцию. Все сшивали по кусочкам. Пропустил год. Нельзя было тренироваться, бегать. Врачи запрещали плавать, громко кашлять, чихать, смеяться, чтобы избежать сильных болей и чтобы не расходились швы.

– Что за травма?

– В свое время разорвал место крепления связок и мышц в ноге. Была гармошка. Играл на уколах, хотелось доказывать, играть. И вот к чему это привело.

А в Белоруссии я оказался после того, как восстановился. Я тренировался в «Спартаке-2» у Геннадия Автандиловича Кахиани. Команда тогда играла на КФК, играли на стадионе «Космос» в Москве. Часть чемпионата КФК я провел с ними, после чего Кахиани сказал, что есть возможность поиграть в Белоруссии. Он общался в то время непосредственно с Тумиловичем.

В итоге Гена меня посмотрел, я ему понравился, и он взял меня в «Динамо» Минск.

– Он еще был игроком в то время?

– Был играющим тренером.

– Самая большая жесть, которую Тумилович делал или говорил?

– До прихода в Минск я не знал его лично. Слышал о нем из разных историй. Частично все эти истории правдивы.

У меня было подозрение на мениск, и так вышло, что за три-четыре дня доктор вылечил мне коленный сустав. Я снова мог играть. Гена узнал об этом и начал матюкаться: «Как же так, у тебя же колено болит». Я ответил, что сейчас нормально все. Мы поговорили с ним на повышенных тонах, чуть ли не с кулаками друг на друга накинулись.

После этого мы всегда с ним можем увидеться и пообщаться. Даже сейчас, когда я в «Тосно».

– Самая смешная история про Тумиловича.

– Их вызвали в сборную на товарищеский матч. И так вышло, что по какой-то причине он не хотел ехать. Он надел на ногу гипс и в таком виде появился на базе. Сказал, перелом. Тренерский штаб отпустил его домой. Команда тогда базировалась в «Стайках», на базе «Динамо», и чтобы попасть в аэропорт, надо было ехать по объездной, либо через город. Объездная была закрыта на ремонт, пришлось ехать через город. И вот сборники на автобусе пересекают Минск и видят такую картину: Гена идет с гипсом на плече и в обнимку с друзьями. Ему весь автобус машет и улыбается. Гена их заметил и отвернулся.

– В «Крылья Советов» тебя пригласил лично Слуцкий. Каким он был в то время?

– Да, в вопросе моего перехода точку поставил именно Викторыч.

Мы проработали со Слуцким полтора года. После какой-никакой Европы я вернулся в Россию, и это было приятно. Леонид Викторович – очень сильный стратег, психолог. Он очень хорошо чувствует любого футболиста. За это ему респект. Уже тогда он умел объединить топовых звезд (Ярошика, Коллера, Тихонова) и всех остальных. Не важно кто выходит на поле, а кто остается на скамейке. Мы понимали, что мы едины и у нас общая цель. Это было очень важно.

– Психологический ход Слуцкого, который тебе запомнился.

– Перед игрой со «Спартаком» в Москве (октябрь-2008 – прим.) был небольшой инцидент с Олегом Ивановым. В наказание Слуцкий хотел оставить Олега в Самаре. Иванова это, конечно, не устраивало. Он уже был игроком основы, постоянно выходил на поле. В итоге Слуцкий все-таки взял его на матч, но с условием, что Иванов всю игру просидит на скамейке. Вопреки своему самолюбию, Слуцкий выпустил Иванова на поле. В той игре Олег забил, а мы выиграли 1:0 в «Лужниках». Со стороны Слуцкого это была воспитательная мера, которая взбодрила Иванова.

– В «Крыльях» ты первое время играл в молодежке, а сезон-2010 начал основным вратарем. Первый матч в премьер-лиге – и сразу против «Зенита». Сильно волновался?

– Конечно. Но мы играли достойно. К сожалению, пропустили в концовке. Если правильно помню, Ваню Таранова обокрали в центре поля. Кержаков и Данни выбежали один на один – и Данни забил.

– Потом был матч в Москве с «Локомотивом». Ты пропустил три гола (два из них – с пенальти) и больше не играл за Самару в чемпионате. Более того – через месяц ты оказался в аренде в «Волгаре». Как так вышло?

– Получилось банально. Из-за долгов по зарплатам не разрешали добавлять новичков в заявку. Мы играли старым составом. В то время нас тренировал Юрий Газзаев. Он пригласил своего вратаря – Николая Цыгана. Он тренировался с нами, но не мог играть. Поэтому два первых тура играл я.

Когда нам все-таки разрешили заявлять игроков, и в этот же день в основу ставят Колю Цыгана. Мне это очень не понравилось, поскольку первые два тура я отыграл неплохо. После разговора с Газзаевым я в тот день решил уехать в аренду в Астрахань. Сидеть на лавке – это не мое, к сожалению. Вообще не вижу себя сидящим на скамейке за чьей-то спиной.

– Что хорошего было Астрахани?

– Если только рыбалка. А если серьезно, мы здесь сделали то, что клуб не мог долгое время. Если мне память не изменяет, мы оказались в десятке («Волгарь» занял девятое место в Первом дивизионе – прим.). Для них это было достижение, потому что так высоко команда не поднималась никогда.

– Наверное, самые мощные истории из Астрахани связаны с рыбалкой?

– Самая смешная история была не на рыбалке, а в горах. Мы поехали в Майкоп на день рождения к Андрею Ушенину, который играл в «Кубани». Мы поселились в домике в горах. У нас вырубили свет, кругом кромешная тьма. Один наш товарищ, который участвовал в КВН или писал им какие-то тексты, вышел в туалет по нужде. А туалет был на улице. Спустя 20-30 минут мы слышим крик и не можем понять, откуда. Выбежали с фонариком и видим, что он провалился в сточную яму. Оттуда выставлялись только пальцы и лицо с носом. Полностью погрузился. Мы не знали, что с этим делать, кое-как его оттуда вытащили. Была неимоверная вонь. А горячей воды в горах нет. Мы засунули его под холодный душ. Он, бедный, дрожит, весь в фекалиях и произносит: «Миронов умер на сцене, а я чуть в дерьме не утонул».

– В то время в Самаре было не очень с деньгами.

– Да, в «Крыльях были очень большие долги по зарплате. Около 8-9 месяцев мы не получали денег. Старшие товарищи по команде поддерживали молодых. Руководство тоже входило в наше положение. Они разрешали футболистам приезжать на базу с женами и детьми, чтобы покушать в клубной столовой.

– Там с тобой играл Савин. Были какие-то предпосылки, что из угла головы вырастет крутой шоумен?

– Мы всегда его подкалывали за то, что он много разговаривает. Он нашел себя после футбол, это его стихия. Он разносторонний человек, мог на любые темы разговаривать. Порой мы не выдерживали, надевали наушники и слушали музыку.

– А можешь вспомнить пример, когда он реально достал?

– Это бывало слишком часто. Просто после игр люди хотят побыть в тишине, прокрутить в голове моменты, а Жека постоянно говорил-говорил.

– Есть история про Савина, которую никто не знает?

– Конкретно про Савина не вспомню, могу рассказать про всех.

Когда мы были на сборах, играли в карты. То ли в бридж, то ли в покер. Собирались в холле человек 10 и играли на интерес. Споры были разные. Проигравшие выходили на террасу и кричали какие-нибудь лозунги.

– Кто обычно проигрывал?

– Чаще всех ловили Саню Салугина.

– Что он кричал?

– Например, нужно было кукарекать.

– Как жилось в Самаре Яну Коллеру? Вроде он гонял на «Ладе Калине»?

– Нет, у него была Chevrolet Niva. В ней не было заднего дивана, туда было смещено водительское сиденье. Ездил как на лимузине.

– Полноценную практику в премьер-лиге ты впервые получил в «Мордовии».

– У меня заканчивался контракт в Самаре, предложили новый. Но прежде, чем подписать, я задал элементарный вопрос: вы на меня рассчитываете как на футболиста основного состава? Ответа я так и не получил, так как «Крылья» подписали Сергея Веремко. А я был молодой, хотелось набираться опыта.

Дня за три до подписания нового контракта с «Крыльями» мне позвонил Федор Щербаченко. Он спросил, хочу ли я играть в «Мордовии». Я уточнил, буду ли я играть. Он сразу сказал: «Ты мне нужен». После этого разговора я принял решение, что поеду в «Мордовию».

Я приехал, когда был третий круг за выход в премьер-лигу. Оставалось семь матчей, и мы вышли в премьер-лигу с «Мордовией».

– Там вас тренировал Федор Щербаченко. Говорят, перед важными матчами он вывозил команду в лес на шашлыки и вообще практиковал необычные методы тимбилдинга. Расскажи что-нибудь интересное о нем.

– Да, такое бывало. Федор Анатольевич – мужик с большой буквы. Если честно, я удивлен, что после «Мордовии» он особо не востребован. Он очень хорошо чувствует своих футболистов.

Перед напряженной игрой он мог вывезти футболистов в ресторан. Либо просто на базу привозили мясо, собирались семьями и ужинали. Мы такие моменты воспринимали позитивно, это вызывало доверие к тренеру. Поэтому на поле мы бились за него.

– Знаменитого болельщика Витька хорошо слышно из ворот?

– Конечно! Его всегда слышно.

– Футболисты шутили про него?

– Были и шутки, было и непонимание. А он просто так выражает поддержку, так переживает за команду. Иногда люди фотографировались с ним, но не потому, что он известен, а потому что вызывает улыбку.

– Потом ты перешел в «Уфу». Этот клуб не отличается большими финансовыми возможностями, но постоянно забирается высоко в турнирной таблице. В чем секрет?

– Секрет в коллективе. Шамиль Газизов (генеральный директор «Уфы» – прим.) делает все для команды. Чтобы игроки тренировались и не переживали ни о чем. Думали только о футболе.

Когда я пришел в «Уфу», нам было в первое время тяжело, потому что мы всегда были на чемоданах. У нас не было толком своего стадиона, не было базы, не было постоянного места для проживания. Мы ездили из одного места в другое.

Спустя какое-то время он заложил фундамент клуба. Появились места для жизни, для тренировок. Стадион «Нефтяник» полностью оборудовали под «Уфу». Это, конечно, здорово.

Он пригласил Марию Бурову, тренера по физподготовке и восстановлению. Считаю, что она лучшая в России. Как и Максим Адамович, ее предшественник, который сейчас в «Локомотиве» работает.

И, конечно, тренерский штаб. Газизов уже во второй раз берет сильнейших у нас в России.

– Зинченко казался инопланетянином на фоне остальных?

– Не, он точно не инопланетянин. Это не Месси. Зина, надо отдать ему должное, хороший парень. Добродушный, грамотный, с хорошим воспитанием. Мне кажется, его ждет большое будущее. Главное, чтобы он попал в нужную колею.

Бывало, он просил меня оставаться после тренировок, чтобы отрабатывать удары и дриблинг. Порой у нас уходил на это час с лишним. Зина – очень трудолюбивый человек, я тоже люблю тренироваться. В этом плане мы хорошо понимали друг друга.

– В «Уфе» был еще и Фримпонг.

– Мани вообще нестандартный человек, всегда хохмил. Он рассказывал про Аршавина, называл его Русской ракетой. По словам Фримпонга, Аршавин тренировался в таком темпе, что все думали – инвалид приехал в команду. А потом он выходил на поле и забивал важные голы.

– Как чудил Фримпонг?

– Приколы были жесткие, об этом, думаю, не стоит писать. Он бегал по раздевалке и тряс своим жезлом, попутно высказывая какие-то реплики.

– И часто с ним такое случалось?

– Чуть ли не каждый день. Он был повернут на эту тему.

– Главный по креативу в «Уфе» – пресс-атташе Сергей Тыртышный?

– Между нами говоря, не особо мы его любили. Он всегда заходил в такие места, на которые есть командное табу. Он всегда всем интересовался, встревал в разговор, пытался узнать какие-то пикантные новости, чтобы их обнародовать. Нам это немножко не нравилось.

Он мог по-тихому зайти в раздевалку, врубить диктофон на телефоне или снимать видео. При этом он задавал разные вопросы и заставал врасплох. Футболисты обычно не понимали, что делать: либо посылать его, либо отвечать на вопрос.

– Из «Уфы» ты перешел в «Анжи». Как футболисты проводят время в Дагестане?

– Так же, как и везде. Если есть семья, проводят время с семьей. Там есть море, пляж, природа. Есть вкусное мясо, зелень и овощи. Наверное, эти факторы подкупили меня в «Анжи». Прежде я бывал там только на играх, но вообще юг мне знаком, и сам я из Туркмении. Там есть все: база, стадион, поля. Вся инфраструктура полностью упакована. Это, конечно, здорово.

– Жили в Махачкале?

– Нет, в Каспийске. Непосредственно на «Анжи-Арене». Там есть гостиница, где мы и жили. Семейные футболисты снимали дома.

– Как было с безопасностью? Не страшно?

– Абсолютно нет. Там было спокойно, хорошо и тихо. Не все правда из того, что говорится и пишется в СМИ.

Футболистов никто не трогал, не обижал. Когда встречались с болельщиками на улице, нам могли предложить зайти в дом и покушать. Люди узнавали, как у нас дела, нужно ли нам чем-то помочь. Гостеприимный народ. Это было очень приятно.

– И футболисты заходили в дома, когда их приглашали?

– Были такие случаи. Но заходили к тем, кого знали все-таки. К чужим людям – нет. Не позволяет наше воспитание заходить в чужие дома.

– Что больше всего запомнилось из работы с Александром Григоряном?

– Каверзный вопрос. Одним словом могу сказать – сумбур. Нет постоянства и нет никакой отчетности за свои действия и слова.

– Например.

– Однажды он якобы сломал руку. Забежал в раздевалку и начал пинать ящик с бельем. В какой-то момент он понял, что ящик ему не поддается, поэтому ударил его кулаком. Потом он вызвал себе доктора, а тот зафиксировал перелом.

Все посмеялись, потому что главному тренеру неуместно так себя вести при команде.

– Поэтому он так часто и меняет клубы?

– Если говорить начистоту… Мало кто знает, что у нас был легкий конфликт, в котором я пошел против Григоряна. Из-за этого меня убрали из команды.

– Что за конфликт?

– Я высказал мнение, что с этим человеком мы не добьемся поставленных целей и просто утонем. Дальнейшие игры показали, что команда не развивалась.

– А чуть подробнее.

– В команде появился ряд новых игроков. Мы тренировались на базе в Каспийске. У одного парня было тату с номером 13. Григорян ему сказал, что номера 13 у нас не будет. Игрок поинтересовался, какой номер можно взять. Григорян ответил: «Бери первый, потому что Давида скоро в команде не будет». Тут я закипел и жестко ему ответил. Пацаны еле сдержали. Пришлось уйти. Это был один из тех моментов, когда человек в лицо говорил одно, а за глаза – совсем другое. С такими людьми я стараюсь общаться так, как они заслуживают.

– И ты перешел в «Тосно». Там сейчас скверная ситуация с деньгами, с перспективами клуба тоже не все ясно. Тяжело настраиваться на матчи в таких условиях?

– В таких условиях наоборот футбол помогает нам выжить. На самом деле не все так гладко, как где-то пишется и говорится. Есть очень большие задолженности перед игроками. Тяжело, когда нет своей инфраструктуры, стадиона и тренировочных полей. Но любовь к футболу помогает все это преодолеть. Поддержка семей помогает нам достойно выходить из этой неприятной ситуации.

– За сколько месяцев должны?

– Скажу так: задолженность уже достаточная для того, чтобы подать документы на КДК.

– Заболотный часто попадал в створ на тренировках «Тосно»?

– Заба часто попадал и забивал много. Недавно мы с ним встретились и поговорили на эту тему. Ему тяжело психологически. Человек из команды, которая только вышла в премьер-лигу, попал в топ-клуб. Там каждый день на тебя смотрят и ждут какой-нибудь оплошности, чтобы занять твое место.

Антону просто нужно дать время на адаптацию. Это другой уровень, другие исполнители. Тяжело морально, когда висит такая ответственность, и на тебя смотрят столько глаз. Такого не было в «Тосно».

– Он следит за тем, что про него пишут?

– Да нет, особо не следит. Он даже больше улыбается в такие моменты. Просто люди показывают, как относятся к нашим футболистам и чемпионату.

Я порой не могу этого понять. Да, мы на виду, мы должны давать зрелище, но мы такие же люди, как и те, кто ходят на футбол. Я не понимаю, почему болельщики допускают со своей стороны какие-то поступки, но отказывают в этом нам. Должна быть какая-то человечность.

– Он достоин места в заявке на ЧМ?

– Да, достоин. Зная его как человека, как он работает на тренировках, какие у него желания и чего он хочет достичь, думаю, он полностью достоин быть в сборной.

– И какие у него желания?

– Вчера он ко мне приезжал, мы с ним поболтали минут 30 до отъезда на тренировку. Он хочет играть в сборной, хочет забивать как можно больше голов. Сейчас он сильно расстроен тем, что «Зенит» не попал в тройку. Он очень винит себя. Я сказал ему: «Да перестань, ты же не один в команде играешь. Сейчас ты работаешь на команду. Подожди немного, и команда начнет работать на тебя».

– В серии пенальти во время великого матча со «Спартаком» ты прыгал в угол, который показывал Мирзов. Вы придумали это заранее?

– Ха-ха-ха! Ты тоже в это веришь?

– Это была шутка?

– Конечно! Закинул эту шутку, чтобы потом не было лишних вопросов. Чтобы один раз сказать – и все отстали.

– Толпа спартаковских фанатов за спиной. Как сильно она давила во время серии пенальти?

– Да никак. Я привык, что многие говорят неприятные вещи за моей спиной на трибунах. Лично меня это подстегивает. Мне хочется ответить своей игрой на их слова. В такие моменты я становлюсь сильнее.

– Последний пенальти в тот вечер. Это что было?

– Думаю, просто звезды так сошлись над клубом «Тосно». Может быть, мы хотели этого больше, чем соперники. Не скажу, что по игре мы этого заслуживали, но мы старались и, слава богу, у нас это получилось.

Перед игрой я пообещал, что два отобью точно. И сдержал обещание.

– Первое, что ты сделаешь, если выиграешь Кубок России?

– Сейчас я надеюсь, что все будет хорошо. А что буду делать потом, решу спонтанно.

– В какой стадии сейчас твой трансфер в сборную Армении (мама Давида армянка – прим.)? Когда ждать дебют?

– Пока сам не знаю. Жду информацию от федерации. Я сказал им о желании играть за сборную. Но есть ряд причин, которые этому мешают. В частности, мое легионерство в России, если я начну выступать за сборную Армении. Это основной фактор.

Если я буду играть в России, то я легионер. Я им сказал, что если я нужен в сборной, у меня обязательно должна быть игровая практика. Я не могу играть в сборной и не играть в клубе. Это невозможно. Надеюсь, сейчас они пытаются решить эту ситуацию.

Не особо хотелось бы быть легионером и играть в России. Но ведь я могу и не играть в России, могу играть в другом чемпионате.

– Есть предложения?

– Будем надеяться, что появятся.

Читайте также:
0 / 0
761 5
Футбольные новости
177 9

Пономарев считает, что «Зенит» станет чемпионом РПЛ в том числе из-за помощи судей

Бывший защитник сборной СССР Владимир Пономарев в беседе Betonmobile ...

118 3

Юран: «Знакомый священник сказал мне, что мат — это большой грех. Поэтому я стараюсь убрать его из своей жизни»

Главный тренер «Пари НН» Сергей Юран в интервью корреспонденту Sport24 рассказал о ...

152 1

«Спартак» обязан воспользоваться кризисом «Урала»

Прогноз эксперта Bobsoccer.ru Александра Просветова на матч 22-го тура Мир Российской ...

267 1

Юран: «Сын Мальдини появляется на поле — все восхищаются. А у нас сын Юрана нулевой. Черчесова и Тихонова — тоже»

Главный тренер «Пари НН» Сергей Юран в интервью корреспонденту Sport24 рассказал о ...

316 7

Воспитанник «Зенита» попал в поле зрения итальянских скаутов

Две академии неназванных клубов Серии А заинтересованы в подписании 16-летнего ...

191 2

«Спартак» планирует доделать фасад стадиона к лету — 10 лет он был не завершен

На «Лукойл Арене» продолжаются работы на фасаде, где на верхнем ярусе монтируют ...

237 1

Денис Макаров впервые прокомментировал слухи о конфликте с тренером «Динамо» Личкой

Полузащитник московского «Динамо» Денис Макаров прокомментировал слухи о ...

Голосование

Кто выиграет Кубок России 2023/24?

ЦСКА
45.7%
Зенит
38.5%
Спартак
6.8%
Балтика
2.6%
Локомотив
0.4%
Динамо
3%
Другой клуб
3%
Популярное
14586 225

В "Зените" объяснили, почему не отменили матч с "Црвеной Звездой"

Официальное заявление футбольного клуба «Зенит».

1701 206

Максим Митрофанов ответил на вопрос о конфликте интересов Александра Дюкова

Генеральный секретарь РФС Максим Митрофанов ответил на вопрос о конфликте ...

15974 96

Чалов ответил на вопрос о переходе в другой российский клуб

Нападающий ЦСКА Федор Чалов отреагировал на несостоявшийся переход в «Зенит» ...

10642 92

Источник: умер Василий Уткин

Журналисты и блогеры сообщили о смерти известного телекомментатора Василия ...

1379 82

Митрофанов: «В УЕФА не могут объяснить, почему Россия отстранена, а Израиль — нет»

Генеральный секретарь РФС Максим Митрофанов высказался о решении ФИФА и УЕФА ...

Сейчас обсуждают